За твоими глазами - Лина Соле Страница 29

– Ужасно! – я нахмурилась, хоть я и не была знакома с его матерью, он всегда говорил о ней в положительном ключе. Хотя, как оказалось, я не знала слишком многого.

– Я ее не осуждаю, у нее были свои мотивы, – Тони вздохнул и пожал плечами. – Мама по-прежнему много работала, чтобы обеспечить нас. Чтобы не оставлять меня одного, из школы меня забирала бабушка. Но даже будучи маленьким я понимал, что лучше жить в старом неотапливаемом доме, чем со сварливой старухой. Хоть она и помогала мне с учебой, но постоянно исподтишка ругала маму за то, что так запустила меня, – Тони вернулся на бревно и потянул меня за собой. Когда я удобно устроилась, он продолжил рассказ. – Личность Яна в то смутное время словно угасла во мне. Зато в один летний день родился Леон. Мама радовалась, что накопила на мой отдых на море, и отправила меня в детский лагерь после первого класса. Я только-только влился в разношерстный коллектив одноклассников, как вдруг на мою долю выпало новое испытание – безуспешно противостоять агрессивным девчонкам из старшего отряда. Они откровенно издевались надо мной, но я, годами скрывавший свои эмоции и чувства, не мог даже допустить мысли, что могу пожаловаться маме или бабушке. На сеансе гипноза несколько лет назад Леон вернулся в свой первый день в моем теле. Именно он дал отпор наглым пацанкам: грубо, безбашенно, отчаянно. За ту драку меня серьезно наказали, но я не верил, что мог подраться, просто не помнил этого, хотя свидетельства были неопровержимые: маленькие гадины отстали от меня до конца смены.

– Значит, он сразу был жестоким…

– Да, увы. Вынужденная жестокость. Я не могу отвечать за его поступки, потому что не нахожу рычаги контроля.

– А я смогу?

Тони долго не отвечал, мне даже пришлось развернуться, чтобы взглянуть на него.

– Мэй, – он стянул перчатку и дотронулся теплой рукой до моей прохладной щеки, – я хочу отпустить тебя.

Я быстро заморгала, стараясь снова не расплакаться от такой обескураживающей реплики. Я видела мрачную боль в глазах Тони, отзывающуюся внутри меня молчаливым протяжным стоном. Тони тихо, но уверенно продолжал:

– Я хочу, чтобы ты была очень счастливой, чтобы все тебе давалось легко. Мне больно видеть, как сострадание в твоей отзывчивой доброй душе побеждает здравый смысл, – он сглотнул и на миг замолчал, дрожащие губы выдавали его волнение и, возможно, слезы. Он почти неслышно произнес. – Я не смогу сделать тебя счастливой, прости меня.

– Ты уже просил прощения, – я упрямо уставилась на него.

– Почему же ты тогда не слушаешь меня…

– Потому что я тебя люблю, – я крепко обняла его, по моим щекам заструились слезы. Я понимала, что жалость к Тони пересиливала во мне все прочие чувства. Но отчаянную любовь она не заглушала. Вот что привело меня вчера к Еве, что заставило меня сорваться и ехать сквозь непроглядный снегопад в неизвестную даль, что не дало мне схватить вещи и сбежать от Тони даже после всего, что я узнала.

– Ты не знаешь меня, – я слышала, что он плачет, уткнувшись в мой шарф.

– Я знаю тебя, Тони. Я не знаю их. Но скоро узнаю.

Лес потонул в сумерках, на востоке показался яркий серп Луны. Мы сидели, обнявшись, настолько долго, чтобы успокоиться и принять неизбежное – я оставалась с Тони.

– Пора возвращаться, Мэй.

Костер давно прогорел, мы быстро надели маски и шлемы, Тони укутал меня в плед и посадил на заледеневший снегоход. Прежде чем сесть, он приблизил ко мне лицо, так близко, что маски глухо стукнулись друг об друга. Я видела его серые глаза сквозь стекло, он бескомпромиссно произнес: «Я люблю тебя, Майя». И через секунду уже сидел передо мной, поворачивая ключ зажигания.