Ненавижу эту сделку - Этна Ллейад Страница 29

Мы начали активно обсуждать дело, которое, наконец, сдвинулось с мертвой точки. Как оказалось, Стоун тоже поработал на славу, достав интересные сведения, а с моей главной зацепкой стало все совершенно ясно и понятно. Но интереснее было то, как мы отставили свои закуски, бокалы и погрузились в обсуждение, договаривая друг за другом фразы, словно напарниками являемся уже не первый десяток лет, хотя на деле мы даже и не напарники. Но с этим я бы поспорила.

— Признай, мы отличные напарники! Именно напа-а-арники! — протянула я, смеясь и делая глоток уже из второго бокала коктейля по счету, а, может, и третьего. Кто его знает. Ведь, по сути, мы решили важную задачку, нашли ответы, и потому можем отметить это событие. Стоун рассмеялся со мной.

— Если я признаю это, то ты отстанешь от меня? А то я не выдержу, если ты начнешь топать ножкой и надувать губки. — проговорил тот, делая глоток своего виски.

— Ты признай, а там мы посмотрим, напарник. — я показательно ему подмигнула и опять потянулась к трубочке.

— Хорошо-хорошо, Кроули. От тебя и в аду спасения не будет! — он поднял руки вверх в качестве капитуляции. — Ты и правда отличный напарник. Если бы не ты, то дело приняло бы другой поворот. — он резко смягчился, взгляд стал ласковым, а голос бархатистым. — Спасибо. — проговорил Стоун, улыбнувшись краешками губ, и положил свою ладонь на мою, чуть сжав пальцы.

Я замерла. Лицо вытянулось, а время, как обычно бывает в такие моменты, замедлилось, заставляя слышать биение своего сердца. Выход-вдох. Да что же такое. Алкоголь вызывает слишком яркие эмоции у меня. Я скромно улыбнулась и убрала руку. Было неловко, странно. Да, скорее всего, это лишь проявление уважение, благодарности, но для меня это слишком, я не могу быть с детективом в такой близости. Конечно, это не та близость, что была в участке, но теперь меня и от его касаний передергивает, потому как я просто не выдержу, если он снова меня отвергнет. Это разобьет мое сердце окончательно и бесповоротно. Не хочу этого. Точнее, как бы я не хотела близости с ним в духовном плане… Ощущать его тепло рук, видеть нежность в глазах… Я совершенно не знала, что думает он и чего хочет, а потому не могу позволить себе такого сближения. Мы коллеги, напарники, так ведь?

— То-то же! — я быстро улыбнулась и вцепилась в бокал, начиная пить из него. Забыться будет отличным планом, а то сейчас алкоголь вызывает слишком много ярких чувств и эмоций, заставляя меня путаться и сомневаться во всем.

— Попридержи коней. Мы, конечно, празднуем, но как ты потом домой поедешь? — прищурившись, проговорил детектив. Его та ситуация никак не смутила, но приятнее думать, что он просто отлично скрывает свои эмоции.

— Я думаю, мой напарник разберется. Мы с ним друг за друга… — я показала кулак, правда, не совсем поняла зачем. — Ты понял. — я широко улыбнулась, а тот в ответ.

— Только потом не возмущайся— он как-то ехидно усмехнулся, но намека я не поняла, а потому мы продолжили пить.

На самом деле, вечер был безумно приятным завершением этого бешенного дня. Столько всего произошло, что голова кругом, причем, это не учитывая выпитый мной алкоголь. И вот тут оказалась загвоздка. Я очень редко пью, а особенно напиваюсь, но как-то так вышло, что со Стоуном я конкретно напилась. Мы обсуждали дела, потягивая свои напитки, радовались, что решили все проблемы, решили отметить, потом просто начали пить, травить шутки. Мои шутки, как обычно, изящные и тонкие, а вот у Стоуна, когда он пьет, проскальзывает пошлость. Думаю, это издержки профессии.

— Воу-воу, ты что, соблазнить меня пытаешься? Я на школьниц не западаю, учти. — отвернувшись от меня, со смехом произнес тот, когда я стягивала с себя куртку, потому что из-за выпитого алкоголя становилось жарко.

— Поверь, Стоун, если бы я захотела тебя соблазнить, то ты бы это понял сразу. — я усмехнулась, поправляя свое цветочное платье. Такие шутки, на самом деле, заходили под большой процент алкоголя в крови. Меня это даже в ступор не вводило.

— Я очень надеюсь на это. — усмехнулся он в ответ, и мы посмеялись вместе. Это все было так… странно, с одной стороны, а с другой — типичная встреча напарников. Обсудили дела, выпили, пошутили и разошлись. Но опять же… если бы разошлись.

Тут то и произошла та самая загвоздка. Я напилась. Сильно. Очень. Дальше я помнила лишь смутные отрывки.

— О господи, это же моя любимая песня! Мы должны потанцевать! — произнесла я, быстро обернувшись, а мир обернулся вокруг меня в другую сторону. Детектив мне даже ответить не успел, потому как я быстро встала и, чуть не упав на него, вовремя ощутила твердый стол под рукой в качестве опоры, а потом схватила мужчину за руки и потащила на танцпол.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — тот усмехнулся, а я в ответ лишь рассмеялась, начиная танцевать. И, господи, вешаться на детектива.

— Ну же, бедрами-бедрами, вот так! — я трясла своими бедрами как в самый последний раз, попутно держа руки ремне Стоуна. Понятия не имею, как он реагировал на меня. Вроде, не злился и ладно.

Потом помню, как обнимала его за шею, а тот крепко сжимал мою талию… Не помню сам момент, как это вышло и почему. В память врезался запах его духов — такой строгий и свежий, что я просто наслаждалась им, прикрыв глаза, пока мир вокруг крутился. От этого воспоминания у меня в сердце кололо. Я так не хотела близости с ним, но спустя час крепко обнималась с ним. Можно сказать, что это женская логика, но я скажу, что во всем виновен алкоголь! Чертов алкоголь разрушил все мои барьеры и стер границы, которые я так внимательно вырисовывала.

Снова пропасть, а дальше еще более неловко. Ведь бум — и я танцевала на стойке, точнее, пыталась танцевать, когда сбежала от объятий детектива, видимо, и залезла на бар, вызывая крики людей вокруг. Правда, долго я там не пробыла, потому что мир то все еще кружился, а я не имела прекрасный вестибулярный аппарат, что позволял мне устоять. Нет, я не упала, слаба всем, но зато меня нагло стащили со стойки. И это был детектив, который перекинул меня через плечо и, подхватив вещи, потащил с собой. Я, наверное, припиралась и сопротивлялась, ругаясь на детектива, но не помню, чтобы мне отвечали. И вот тут уже окончательно память отрубилась. Темнота, сон, а дальше… тяжелое пробуждение. Только вот — где я?