Невинная грешница - Конни Мейсон Страница 29

– «Колумбия» отплывает из Чарлстона через три дня, и я заказал на нее билет для себя. Я еду домой и соберу вещи. Завтра я еду назад в Чарлстон.

– Вы сказали, что заказали один билет. Это значит, вы оставляете Летти здесь? – спросил Тони.

– Летти отказывается ехать со мной на этот раз, – Стенли смерил Тони взглядом, в котором чувствовался упрек.

– Я оставляю ее полной хозяйкой на плантации. Бен Бейкер, мой надсмотрщик, очень хорошо разбирается в делах, лучше чем я сам, смею добавить. Из меня так и не вышел плантатор. Летти обещала, что она продаст земли и приедет в Англию, как только я напишу ей о том, что нашел подходящий дом для нас.

Ему не надо было добавлять: «И подходящего мужа».

– Вы говорите, «Колумбия» отплывает через три дня?

– Да, именно так.

Глубоко вздохнув, Тони решительно произнес:

– Тогда у вас будет попутчик. Я тоже закажу билет на корабль.

Пока они обсуждали планы поездки в Чарлстон, Аманда беспомощно стояла рядом. Мысль о том, что предстоит разлука, повергла ее в отчаяние. Она уже считала дни, которые будут тянуться бесконечно. Но это ведь несправедливо, плакала она про себя, переживать разлуку, когда они только что обрели любовь. А что будет с ее ребенком? Обязательно надо сообщить о ее положении до отъезда Тони. Ей следовало тогда послушаться Джемму и рассказать все ему, подумала она. Внезапно ее осенило какое-то ужасное предчувствие. После того, как поужинав, Стенли уехал, весь остальной вечер для Аманды прошел, как во сне. За ужином она в присутствии Стенли чувствовала себя неуютно. Тони галантно усадил ее, как будто она была не слугой, и у нее не оставалось выбора, как только вставлять несущественные реплики в разговор. Она с трудом дождалась момента, когда можно было уйти. Тони и Стенли закурили сигары и принялись за бренди. А Аманда поспешила в свою комнату и стала ждать Тони.

Она разделась, натянула ночную сорочку и села к столику, причесывая волосы. Вскоре пришел Тони. Он минуту постоял у двери, любуясь правильными чертами Аманды. Блестящие волосы с роскошными прядями делали темную комнату светлее, чувственный рот, правильный овал лица, решительный подбородок дрожал от подступавших слез – и от вида этого у него перехватило дыхание. Тони позвал ее, Аманда оглянулась. На длинных ресницах блестели слезы, в печальных зеленых глазах застыла боль.

Не сознавая того, что она делает, Аманда оказалась в объятиях Тони. Он крепко прижимал ее к своему сердцу крепкими мускулистыми руками, а она плакала на его груди.

– Любовь моя, – сказал он, не в силах скрыть свою печаль, – это не навсегда. Я вернусь.

– Когда, Тони? – спросила Аманда дрожащими губами.

– Сейчас июль, – ответил он, пытаясь сосредоточиться и отвлечь свои мысли от девушки, чье тело было так близко. – Я вернусь после Нового года.

– Так нескоро? – Аманда вновь залилась слезами.

– Пожалуйста, не надо плакать. У нас с тобой осталась лишь одна ночь. Давай не будем терять ее, – просил Тони, целуя ее сквозь слезы. – Я хочу любить тебя всю ночь. Пусть ничто не омрачит наше счастье. Я хочу запомнить эту ночь на долгие месяцы расставания с тобой.

Она ослабла в его руках, поддавшись волшебному огню, загоревшемуся в ней, как только его губы стали ласкать ее.

Руки Тони прошлись по ее спине, бедрам и ягодицам, отчего ее бросило в трепетную дрожь. Его руки, казалось, были везде: вот они обхватили талию, вот ласкают волосы. Медленно, благоговейно Тони приподнял подол сорочки, затем снял ее и бросил на пол. Страстный взгляд Тони с нежностью блуждал по ее телу. Ее руки переплелись у него на шее. Они прониклись огромным желанием, на которое способны лишь глубоко любящие друг друга мужчина и женщина. Легко подняв ее, Тони бережно положил Аманду на кровать и сбросил свою одежду.

Аманда не могла вновь не восхищаться его совершенным телом, сильными, красивыми, мужественными формами, соблазнительно напряженным пенисом. Тони довольно улыбнулся и вытянулся рядом; его руки уже соскучились по ней. Аманда напряглась, но его губы нашли упругую грудь и припали к соску. Жадно они припадали то к одному, то к другому соску. Аманда стонала, ее пальцы ворошили волосы Тони, а в это время его губы и язык дразнили ее и приятно возбуждали. Аманда стонала, не в силах вынести сладость возбуждения, растекавшуюся по всему телу.

Безумие охватывало его, и Аманда наслаждалась им, ослепленная страстью. И вот настал миг, когда всепоглощающий огонь стер из ее сознания все, кроме его лица.

Губы Тони передвинулись от чарующих холмиков груди к животу, а затем и ниже. Этот момент, казалось Аманде, длился вечно.

Спазмы сдавили тело, ее язык впивался в его плечи, и от каждого такого прикосновения Тони казалось, что у него оставался ожог.

– Ты такая восхитительная, Аманда, – хрипло произнес он, – такая сладкая.

И вот его упругий член вторгся в ее плоть. Она встретила его с какой-то невероятной отрешенностью, ее возбуждение уже достигло предела, а он все наполнял ее своей неугасающей страстью и теплом. Аманда тяжело дышала, по ее телу разливались волны любви. Тони уткнулся лицом в ее грудь, и она чувствовала, как его горячее дыхание растекается по всему телу.

Аманду несло по течению, но она слышала, как восторженно бьется сердце возлюбленного. Она не хотела ничего от жизни: только любить этого мужчину и быть любимой им. В отчаянии она всплакнула, что пройдет еще лишь несколько часов, и они расстанутся, а она все еще не сказала ему про ребенка.

– Тони, – начала она, лаская его упругий живот.

– Да, – пробормотал он, находясь еще в водовороте блаженства.

– Я должна тебе что-то сказать.

– Дорогая, я не хочу ничего слышать.

– Но, Тони, это очень важно, – настаивала она.

– Нет, любовь моя, ничего нет важнее любви. Кроме того, чтобы ты мне ни сказала, это не изменит моих чувств к тебе.

Он взял ее руку и направил вниз, туда, где она могла ощутить, как велико новое желание. Его руки вновь ласкали ее мягкий живот, заветный треугольник бедра. Удивленная его новым порывом, Аманда поддалась сладости любви и ощутила новый пик блаженства.

Позднее, она все-таки решилась и отчаянно раскрыла секрет, который держала при себе.

– Тони, – сказал она храбро, – у меня будет ребенок. – Последовала тишина. – Наш ребенок. – Тони молчал.

– Дорогой, ты слышишь меня? Через шесть месяцев у нас родится ребенок. – В ответ раздалось тихое посапывание.

Спит! Тони спал и ничего не слышал. Разочарованно вздохнув, Аманда улеглась к нему поближе, решив, что еще успеет сказать ему эту новость утром. Дважды в ту ночь Тони будил ее, и они занимались любовью неистово и нежно, как будто это было в последний раз, и Аманде не представилось возможности сказать ему про ребенка. «А утром, – подумала она, – собраться с мыслями будет очень трудно».