Несчастье на полставки - Анна Кувайкова Страница 29

Глубокое русское мерси-с ему за это…

Всю дорогу до подземной парковки я пыталась делать вид, что сердито бухчу себе под нос, насылая все кары Египетские на голову одного самодура и самодержца. Сам же венценосец сияющий, явно имеющий иммунитет на все колдовство мира, направленного в его сторону, будь то наговор на перхоть или приворотное зелье в самбуке, весело насвистывал, явно не испытывая ни малейших угрызений совести. Ну да, среди людей великих это товар вообще такой, не ходовой!

Благодушно не дав мне прищемить пальцы дверью его роскошной каре… машины, естественно, шеф благородно сунул меня внутрь, так же благородно прижал ремнем безопасности, и столь же пакостно закрыл дверь с мой стороны. Почему пакостно?

Да потому что эта коронованная жаба в галстуке пять раз меня сердечно попросила убрать руки, ноги, голову, одежду и пальцы, дабы я ничего не прищемила выше упомянутой дверью!

Га-а-ад! А Ромашка, поведавший о моей тотальной невезучести — гад вдвойне!

— Итак, нам куда? — усевшись рядом и ласково помацав кнопочку запуска двигателя, поинтересовалось рыцарь позитивного образа в дорогих лаковых щеблетах, запуская навигатор.

— О, адрес мой простой, — ехидно улыбнулась я, выдерживая театральную паузу… — Зовется скромно, Жопой Мира!

— Соколовская, не борзей, а?

Да блин… почему мне кажется, что голодные крокодилы улыбаются милее?

— Ладно, ладно…

Всю дорогу до дома, я старательно пялилась в стекло, мечтая о том, что обычному водителю и в голову не придет — о тихом, скромном ДТП. И реанимации не надо, ни травм и потери памяти… Согласна так, о легком повреждении шефского бампера… ну, и самого шефа по голове можно чуть-чуть пристукнуть!

Но мое невезение, по всей видимости, насморком не страдало, феромонами надышалось и потому охотно потворствовало желанию моего босса доставить меня до пункта назначения в целости и сохранности. Радовало одно — за долгих полтора часа езды по всем местным пробкам, грозное начальство соизволило, наконец, осознать, что я не шутила, заявив о звучном адресе, звучащем как «Жопа Мира»!

Отсидев по самое не могу всю свою жо… жору, будем культурнее, мужчина самым натуральным образом выпал из машины, костеря меня, на чем свет стоит.

— Соколовская, ты раньше не могла сказать, что живешь у черта на куличках?!

— А я говорила…

— Я понял. Пошли кормить твою мохнатую болонку, и валим отсюда, — с откровенным неудовольствием поморщился шеф. — Я хочу по дороге еще выпить кофе! За твой счет.

— Как скажете! — развернувшись на пятках, я радостно чесанула в сторону родимого дома… запнулась и едва не пропахала носом землю, благо верный Санчо Панса в рубашке от Армани вовремя уцепил меня под локоток.

— Соколовская!!

Я специально попросила насяльника припарковаться чуть подальше, чтобы не портить весь сюрприз. Откуда я знала, что он последует за мной, а не останется ждать в машине, а поплетется рядом со мной эти несчастные сто метра по обочине не совсем аккуратной дороги? Пф, да легко! У меня мозги чуть больше его запонок, и если он будет утверждать обратное — не верьте ему!

Я ж ходячая катастрофа! Пойду домой, останусь без присмотра, ногу там сломаю, кипяточком обварюсь, собачьим кормом отравлюсь… Словом, без его могучей защитной ауры сделаю все возможное, чтобы не возвращаться с ним обратно в город и не ехать в клуб, будь он трижды неладен.

Любопытство, как известно, сгубило кошку. А моего самоуверенного шефа…

— Щас, секундочку, — пыхтела я как можно громче, ковыряя ключом замочную скважину в калитке ворот. Естественно, она не вовремя заела, естественно, пришлось поднажать и дернуть за дверную ручку…

— ГАВ!!! — из распахнувшейся створки моментально выскочило огромное черное нечто!

Звякнула натянувшаяся почти якорная цепь, мощное тело дернулось, громогласный лай распугал всех беспризорников в округе, а мой доблестный босс, предсказуемо шугнувшись назад, поскользнулся на траве, и шлепнулся на пятую точку!

— Соколовская… — глядя, как рвется с цепи огромная собака, размером где-то мне по подмышку, клацая зубами, медленно спросил шеф, даже не пытаясь подняться. — Это что?

— Это моя болонка! — гордо заявила я, наблюдая, как животное обернулось вокруг своей оси и снова дернулось в попытке переступить порог калитки. — Смесь ротвейлера с немецкой овчаркой, отзывается на кличку Малыш. Кормить будем?

— Мной? — нервно сглотнув, поинтересовалась жертва уже моего беспредела, даже не пытаясь подняться. Хм, примерз он там к траве, что ли? Так вроде лето на дворе!

— Нет, что вы! — притворно возмутилась я, пытаясь скрыть предательскую улыбку, так и норовившую озарить мою мстительную физиономию. — Он больше куриные лапки любит!

— Да ты что? — саркастично отозвался шеф, глядя, как клочья слюны с пасти рвущегося с цепи Малыша красиво шлепнулись на его лаковые штиблеты, чуть-чуть промахнувшись мимо худых лодыжек. Гы. Не лапки цыпленка, конечно, но на перспективу — подойдет!

— Правда-правда, — интенсивно закивала, заботливо помогая начальнику подняться. Чую, с некоторых пор, мое сиятельное руководство не только болонок перестанет переваривать, но и вообще на всю живность мира аллергию заработает!

И памятные ботинки выкинет, да-да.

— Соколовская, ты издеваешься? — скинув мои пальчики, оскорбленная руководящая невинность одним рывком оказалась на ногах. — Я не инвалид, сам встать в состоянии! Собаку убери!

Фу ты, ну ты. Какие мы нежные!

— Как? Неужели вам может помешать какая-то болонка?

— Аська! Не беси меня!!

Хе. Еще и чувствительные. А обидчивые-то, у-у-у!..

Впрочем, обидки сиятельного насяльника длились недолго. Всего-то до тех пор, пока я не закрыла собакена в будку, и мой незваный гость не прошел в дом. А потом… а потом Максимку свет Сергеевича одолел внезапный и очень неприятный порок. И имя ему — любопытство!

— Соколовская, это что, мне не кажется? — курсируя наглой русской подлодкой по моим жилым квадратным метрам, шеф с любопытством пятилетнего ребенка тыкал пальцем во все, что попалось ему на глаза. — Деревянный лакированный пол? С половицами? И дорожки настоящие, самовязанные? Точно не из Икеи?

— Если они из Икеи, тогда моя прабабушка, связавшая их, самый первый и древнейший поставщик упомянутого вами магазина, — буркнула я, едва сдерживая, чтобы не закатить глаза.

Вот же блин, почемучка великовозрастная!

— Картины? Вышитые крестиком? Офигеть, не думал, что вообще такие сохранились! Накрахмаленные оконные занавески? С кружевом? И такие же салфетки? Уииии!

— Шеф! Отдайте! Вы как будто китайский турист в русском музее! — пыхтя от усердия, кое-как, но все-таки отобрала круглую салфеточку, которую этот товарищ нагло сдернул с тяжелого комода.