Птица без крыльев - Кэтрин Куксон Страница 28

Голос матери прервал ее размышления.

— И кроме того, у тебя появится возможность надеть один из нарядов, на которые ты в последнее время тратишь все деньги, — как ни пыталась Элис польстить Агнес, в ее тоне явственно звучали язвительные нотки.

— Да, конечно, — откликнулась девушка и тут же представила себя в зеленом платье и жакете на розовой подкладке. Сколько раз она примеряла их в своей комнате и, стоя перед зеркалом, вновь и вновь убеждалась, что наряд совершенно преображает ее, особенно в дополнении со шляпкой из итальянской соломки. «Девочки» (как про себя ласково называла Агнес сестер Кардингс) подобрали для тульи бархатную темно-зеленую ленту, а сбоку в центре банта поместили два крохотных красных бутона розы.

— Так ты едешь?

— Мне надо подумать.

— Пожалуйста, решай скорее, атмосфера в доме становится просто невыносимой.

— А как отнесется к этому отец?

— Он не станет возражать.

— Почему ты так уверена?

— Потому, — чеканя слова, проговорила Элис, — что ему, как и мне, не хочется сгорать от стыда, когда эта позорная тайна выплывет наружу.

— А если твоя кузина не захочет взять Джесси к себе, как по-твоему, что сделает отец, ведь тогда все раскроется?

— Не знаю, откровенно говоря, не могу представить. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что Джесси надо обязательно убраться отсюда… куда угодно.

— Да, конечно, как ты выражаешься, куда угодно.

Наступил вечер. Агнес закрывала магазин. Она заперла входную дверь, опустила жалюзи и собиралась уже выключить газовые рожки, как на пороге появился отец. За всю неделю они не перекинулись и парой фраз. Когда он заговорил, Агнес заметила, с каким трудом ему удавалось пересиливать себя.

— Твоя мать рассказала мне о своем предложении, — сквозь зубы процедил он. — Когда ты намерена ехать?

— Завтра.

— Поедем вместе.

— Нет, нет. — Агнес вскинула голову. — Это весьма щепетильное дело.

— Ты хочешь ехать в Дарем одна?

— Отец, но не в Америку же я собралась. И вообще, я намерена ездить одна и в Дарем, и куда бы то ни было.

— Не начинай все сначала.

— А я никогда и не заканчивала. Я сама себе хозяйка и могу завтра же уйти отсюда, если захочу. Или даже сейчас. Не забывай об этом.

Отец с силой потер ладонями о лицо, на минуту разгладив мешки под глазами.

— Боже, — пробормотал он, — неужели все происходит на самом деле? Сколько я еще смогу это выносить? — Артур повернулся и торопливо прошел через кладовую.

Агнес стояла, вся дрожа от того, что осмелилась разговаривать с отцом таким тоном. Девушка не знала точно, когда она потеряла последнее уважение к отцу. Быть может, это случилось в ту ночь, когда она стала свидетелем разговора родителей, или в тот момент, когда он швырнул совок в Робби Фелтона. А еще она спрашивала себя, какое право отец имел впадать в бешенство из-за того, что его дочь «совершила грех», в то время как сам завел себе женщину на стороне.

Сколько же в жизни грязи. Агнес брезгливо поморщилась и отправилась наверх к сестре.

Джесси уже легла, но еще не спала. Агнес уселась на край постели и шепотом пересказала сестре свой разговор с матерью.

— Но эта женщина мне совершенно чужая, — отреагировала Джесси. — По-моему, я ее даже ни разу не видела. Как же я смогу поехать туда и жить у них?

— А тебе что, больше нравится сидеть здесь, словно в тюрьме? Если ты уедешь отсюда, то, может быть, тебе удастся видеться с Робби.

— Но отец… убьет его. На этот раз он точно его убьет, если узнает, что мы встречаемся.

— Тебе хочется, чтобы твой ребенок остался без отца? — наклоняясь к сестре, спросила Агнес.

— В любом случае он будет незаконнорожденным. — В голосе Джесси чувствовались приближающиеся слезы. — Я смирилась с этим. Так, видно, все и должно быть.

— Выбрось эти глупости из головы. Эта мамина кузина может оказаться чуткой женщиной, кроме того, у нее нет детей. Но если она откажет, мама попытается подыскать какое-нибудь другое место. На это потребуются деньги, а я очень сомневаюсь, что отец согласится тратить их на тебя, учитывая его теперешнее настроение. Скорее он отправит тебя в приют, чем захочет платить за появление на свет отпрыска злополучных Фелтонов. Если тебя не удастся где-то пристроить, он оставит тебя дома. Представляешь, что это будет за жизнь?! Заявляю сразу: находиться между двух огней отказываюсь. Как только вопрос с тобой решится, я тут же уеду.

— Ах, Агнес, не бросай меня! — Джесси с силой прижалась к сестре. — У меня есть лишь ты, и больше никого во всем свете.

— В таком случае тебе придется последовать за мной. Только куда мы пойдем? Не знаю. Но когда-нибудь этому суждено случиться. Подводя итог нашему разговору, повторяю еще раз: завтра я еду в Дарем и, как выразилась мама, смогу надеть кое-что из нарядов, на которые я в последнее время так трачусь. Между прочим, Джесси, ты любишь маму?

— Нашу маму? — На лице Джесси было написано искреннее удивление.

— Нашу, чью же еще? — изумилась Агнес.

— Думаю, нет. Я даже не чувствую симпатии. У меня к ней давно не осталось никаких теплых чувств.

— Как странно, — поднимаясь, заметила Агнес. — Мы с тобой, оказывается, думали одинаково. Грустно, что это правда, грустно и горько. — И с этими словами она тихо вышла из комнаты.