Ночь соблазна - Барбара Пирс Страница 28

Жоржетта взяла ее руку и приложила к своему животу.

«У меня есть секрет. Никому, кроме тебя, мое сокровище, я об этом сказать не могу. Боюсь, что похоть Эверода принесет свой плод, Маура. От этого насилия может родиться ребенок. — Тетушка склонила голову на плечо Мауры и всхлипнула. — Я потеряю мужа».

Маура обняла тетушку. Жоржетту всю трясло, ею овладел страх.

«Лорд Уоррингтон тебя любит. Он не станет винить тебя за грех своего сына».

Тетушка замерла в ее объятиях.

«Если только будет уверен, что это грех Эверода, а не мой, — прошептала Жоржетта ей на ухо и облизнула пересохшие губы. — Ты можешь мне помочь, Маура. Ведь ты была там и все видела. Может быть, ты скажешь дяде правду?» — «Правду?» — еле слышно откликнулась девочка.

У Жоржетты прибавилось уверенности. Она отстранилась от племянницы и энергично закивала.

«Ты же можешь защитить меня. Нас. Защитить моего неродившегося ребенка от гнева Уоррингтона. Ты можешь всем рассказать, что видела сама: Эверод напал на меня! Тебе граф поверит. Ты вполне сможешь убедить его, что я никак не могла защититься».

Маура вздрогнула, сообразив, что Роуэн все еще полуобнимает ее.

— Пусти! — сказала она и, не ожидая, пока он послушает ее, отстранилась от него и обхватила себя за плечи.

— Маура, ну иди сюда! — просил Роуэн, спускаясь вслед за ней по лестнице.

Родных надо защищать.

Это сказала ей тетушка в тот день, когда Эверод был изгнан из дому. Маура тогда старалась защитить тетушку от гнева Уоррингтона. Какое-то время она даже сама верила в собственную ложь. Ей это ничего не стоило, пока никто не упоминал имени Эверода. Для семьи он словно умер.

Прошло пять лет, и чудовищность обмана, к которому прибегла Жоржетта, нечаянно вскрылась во время одной беседы Мауры с матерью — беседы, которая так и осталась между ними. Происшествие с Эверодом было к тому времени основательно забыто, и Маура вскользь заметила: «Какая жалость, что у Жоржетты и лорда Уоррингтона нет детей. Ведь тетушка всегда так заботится обо мне!» Маура сказала матери, что Жоржетта, как ей кажется, была бы самой заботливой родительницей.

Мать оторвалась от вышивания и вопросительно посмотрела на дочь.

«Мне приятно слышать, что в наше отсутствие тетя заботится о, тебе. И все же моей сестре никогда не держать на руках собственное дитя».

Леди Кортвилл говорила таким будничным тоном, что Маура воззрилась на нее в недоумении.

«Как ты можешь быть так уверена, мама? Ведь вы с папой были столько лет женаты, прежде чем родилась я!»

Она видела, что этот вопрос был неприятен маме. Леди Кортвилл несколько минут не отрывалась от шитья, но наконец ответила:

«Моя сестра бесплодна, Маура». — «Не может быть! — Ее сердце кольнула острая жалость к Жоржетте. Наверное, поэтому тетушка и настаивала, чтобы Маура каждое лето проводила у нее. На несколько месяцев можно было притвориться, что у нее есть свое любимое дитя. — Отчего судьба так жестока?»

Леди Кортвилл укололась иголкой. Отложив вышивку, она пососала палец.

«Это не судьба сделала бесплодной мою сестру, Маура, — сказала она, и в ее голосе послышалось раздражение. — Жоржетта сама виновата. Будучи замужем за лордом Пертоном, она узнала, что носит ребенка от другого мужчины, и срочно приняла меры, чтобы младенец не родился. — Графиня увидела, как вытянулось лицо дочери, и нахмурилась. — Дитя мое, то был не первый раз, когда сестра отказалась от радостей материнства. Однако тот раз стал последним. Попала инфекция, и когда Жоржетта выздоровела, то поняла, что ей уже никогда больше не носить ребенка в своей утробе».

Вот тут-то Маура снова услышала шепот тетушки: «У меня есть секрет. Никому, кроме тебя, мое сокровище, я об этом сказать не могу. Боюсь, что похоть Эверода принесет свой плод, Маура. От этого насилия может родиться ребенок».

Если мать сказала правду, то выходит, Жоржетта обманула Мауру. Тетя знала, что ни Эверод, ни какой-либо другой мужчина не может ее оплодотворить. Она просто использовала выдумку о ребенке для того, чтобы склонить Мауру на свою сторону, заставить поверить, что с помощью ее навета Жоржетта защищает не себя одну. Начиная с этого дня Маура стала совсем по-другому смотреть на то, что произошло между тетей и Эверодом.

Но это ничего не изменило.

Ей не было никакого смысла враждовать с тетушкой. Эверода рядом не было, она понемногу стала забывать его лицо и голос. Вред, причиненный семье, все равно было уже не исправить. И если опровергнуть одну ложь, это лишь создаст новые трудности для тетушки и дяди. Маура не хотела разбить их брак из-за того, что услышала от матери.

— Маура, ты слышишь, что я говорю? — Голос Роуэна вернул ее в настоящее.

— Что тебе от меня нужно, Роуэн? — Она попятилась, когда он сделал шаг к ней. — Я же не отрицаю своей вины в том, что случилось с твоим братом в тот день, когда я увидела его с тетушкой Жоржеттой. Просто мне кажется, что лорд Эверод заплатил высокую цену за то, о чем лучше не вспоминать. Я отказываюсь понимать, зачем наказывать его и дальше. — Вина лежала на ее душе тяжелым грузом, не отпуская ни на минуту, но Роуэн не властен простить ей ту однажды сказанную ложь.

Это может сделать только Эверод.

Он, однако, был человеком суровым, не склонным прощать — ни ей, ни кому бы то ни было.

Маура увидела, как блеснули в улыбке зубы Роуэна.

— Ну и ладно, — сказал он с облегчением и продолжил, глядя на ее удивленное лицо: — Я ведь одно хотел сказать: я надеюсь, что выходки моего брата не отвратили тебя от всех мужчин моей семьи.

Она вдруг поняла, что Роуэну вовсе не так интересно, как ей, обсуждать события прошлого. Молодой человек хотел поговорить о будущем. До этой минуты Маура старательно избегала оставаться с ним наедине. Даже в темноте было видно, как Роуэну не терпится расставить все точки над «i».

— Время уже позднее, — заметила она, молясь в душе, чтобы решимость его покинула и он удалился восвояси.

В его глазах мелькнул огонек сочувствия:

— Да, конечно, вечер выдался нелегкий.

— Спасибо, что ты это понимаешь, — ответила Маура, направляясь к лестнице.

Роуэн учтиво подхватил ее под руку и повел вверх по ступенькам.

— И что же, Маура?

— Да… м-м-м!

Роуэн резко прижал губы к ее губам. Поцелуй был настолько неожиданным, что Маура застыла на месте. Он крепче прижимал свои губы, добиваясь ответного поцелуя. Увы, Маура не имела в этом опыта, она просто не знала, как надо отвечать на поцелуй.

Роуэн оторвался от нее, весьма довольный собой.

— Приятных сновидений, — сказал он, и по его лукавой улыбке было видно, на что он надеется: она будет думать о нем.