Музыкальная шкатулка - Кара Уилсон Страница 28

— Ник помогает нашему тренеру, когда может, — раздался голос коренастого темнокожего мальчишки со следами шрамов на лице. Клер не запомнила его имя.

— Мы команда Каллахэна, — выкрикнул другой мальчик.

— Потому что мы всегда вместе, — добавила одна из девочек.

— Ну, хватит хвастаться, — сказал Ник. — Давайте послушаем отчет за неделю.

Клер села на стул в сторонке и стала наблюдать.

— Я получила выговор за то, что огрызнулась на миссис Форд, — сказала смуглая девочка по имени Лайза, на лице которой не было даже намека на сожаление о своем проступке. — Она довела меня.

— Это твой обычный ответ, — сухо заметил Ник. — Вспомни, что я говорил тебе.

Лайза пожала плечами, с вызовом глядя на Ника. Клер едва не рассмеялась. Ни один человек не смел вести себя с Ником Каллахэном так дерзко, как эта девчушка.

— Разве я не говорил тебе, что нужно сосчитать до десяти, прежде чем ответить?

— Ну да.

— Тогда почему ты этого не сделала?

— Я пыталась, но она иногда говорит такие невыносимые глупости… Я просто не могу сдержаться.

Очевидно, Лайза была не тем ребенком, с которым легко и просто. Клер с восхищением смотрела, как Ник беседует с детьми обо всем, что произошло за неделю, хвалит их за успехи и мягко журит за промахи. Было видно, что он хорошо знает каждого. Очевидно, он часто приходил сюда.

Потом они поднялись наверх, в группу для малышей. Ник посадил на колено мальчика полутора лет и принялся качать его. Правая рука у малыша была в гипсе. Воспитательница рассказала Клер, что Скотти (это имя мальчику дали уже здесь) подбросили в приют две недели назад, и что до этого с ним, видимо, плохо обращались. На глаза Клер навернулись слезы. Как может кто-то плохо обращаться с ребенком? Когда у них с Ником родится малыш, он будет любить его и каждый день благодарить бога.

Они снова вернулись на первый этаж, и Клер смотрела и слушала, как Ник беседует с Полом Сайвиком, директором детского дома, и его женой Джерри. Они просматривали бухгалтерские книги, говорили о ремонте крыши и других насущных делах.

Этот визит совершенно перевернул представление Клер о муже. До сих пор она сталкивалась с той частью его характера, которая помогала ему безжалостно манипулировать людьми, включая саму Клер, обращая все их слабости в свои преимущества. Правда, в нем проявлялись и более мягкие черты, он бывал внимательным и заботливым. Но сегодня она увидела нечто более глубокое: человека, который понимал необходимость дарить и получать любовь. Она ощутила в нем глубоко скрытую беззащитность и чувство одиночества.

— Замечательные дети, правда? — спросил Ник, как только они вышли из детского дома.

Клер кивнула, чувствуя комок, подступивший к горлу. Она вспомнила прикосновение к мягкой коже Скотти, которого она поцеловала в щеку перед уходом. Как она хотела бы родить Нику сына!

— Я рад, что ты пошла со мной сегодня. Я хотел рассказать тебе о детях еще до свадьбы, но боялся, что ты подумаешь, будто я хочу показать себя с выгодной стороны. И потом, я не знал, как ты к этому отнесешься.

— Что ты хочешь сказать?

— Давай присядем, — предложил он, указывая на скамейку перед лужайкой.

Они сели рядом. Ник небрежно закинул руку за спинку скамейки и уставился вдаль, глядя на очертания города на другом берегу реки. Высоко в небе пролетел самолет, оставив белый след. В нескольких шагах от них на ветку старого дуба уселась взъерошенная птица. В воздухе стоял зной.

— В первый раз я приехал сюда с намерением усыновить одного из детей. Но, побывав здесь несколько раз, передумал.

— Почему?

— Потому что я узнал всех детей и уже не мог решить, кого именно хочу. Я решил усыновить всю компанию. И стал приезжать сюда так часто, как мог. Я знаю, что значит, для ребенка чувствовать себя покинутым. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них испытал такое. Во всяком случае, из-за меня.

— Расскажи мне, — мягко попросила Клер. Она чувствовала, что они стоят у черты — у некоего барьера. И если Ник пересечет его, отношения их изменятся.

Он повернулся и посмотрел на нее долгим взглядом.

— Не сейчас. Быть может, позже…

Клер отчаянно хотелось сказать ему, что она чувствует, но не решилась. Она поправила прядь волос, упавшую ему на лоб, и задержала руку, чуть коснувшись его щеки. Их глаза снова встретились. Он прижал ее ладонь к своей щеке. Прикосновение теплых сильных пальцев отдалось в ней слабой дрожью. Но в следующую секунду Ник выпустил ее руку и сказал:

— Уже поздно. Нам надо идти. В семь нас ждут у Макаллистеров.

В эту ночь в постели Клер чувствовала себя ближе к мужу, чем когда-либо. В наивысший момент их близости ее имя с каким-то отчаянием сорвалось с губ Ника, и она поняла, что оно вырвалось из глубины его души.

Когда он затих рядом, она еще долго лежала в темноте, и счастье пело в ее сердце. Она была уверена, что этой ночью забеременела, и с этой мыслью Клер уснула.