Волчья ягода - Юлия Флёри Страница 28

Рома не стал рисковать и запер Миру в одном из технических помещений подвала. Уходя, он окинул беглым взглядом периметр на предмет возможных последствий, но навредить себе или дому Мира не смогла бы при всём желании. Кроме нескольких старых стульев, на которых Рома как раз её и устроил, да швабры в углу, в комнате практически ничего не было. Накинув на её недвижимые плечи свой пиджак, Рома вышел и запер дверь на ключ.

– Будешь здесь, – бросил он водителю и тяжело вздохнул. – Откроешь только в крайнем случае, – предупредил, передавая тому ключ.

Сам же Рома отправился к машине. Ему следовало вернуться в город. Предстояли сложные переговоры, из которых он просто обязан выйти победителем.

Когда Новак вошёл в кабинет, его уже ждали. Вместо наголо бритых братков, во все тридцать два скалились зубастые юристы, вместо угрозы только внимательный и предельно серьёзный взгляд.

– Ну и задачку ты мне задал… – упуская приветствие, неприятно оскалился мужчина, сидящий во главе стола. – Торговаться будешь? – насмешливо бросил он.

Рома нагло улыбнулся и обречённо махнул головой, будто в намерении озвучить последнюю просьбу перед казнью.

– Буду.

Мужчина, теперь уже превесело поглядывая на него, развёл руками.

– Ну, тогда торгуйся. А мои ребята тебе помогут, – безразлично отозвался он и со скучающим видом отвернулся к панорамному окну кабинета.

Всё равно, что дал команду «фас», и те приготовились рвать Рому на части, в желании выслужиться, в намерении выхватить кусок побольше.

Покинуть «гостеприимный» офис удалось только под утро. Первым желанием было просто отдышаться, но такой роскоши позволить себе Рома не мог – знал: за ним пристально наблюдают из окна верхнего этажа. Это чувство разъедало затылок, словно ядовитая кислота. Оно жгло, оно же и заставляло упрямо расправлять плечи, не выдавая и малейшего неудобства.

Новак спокойно пересёк просторную стоянку, сел за руль автомобиля и плавно тронулся с места. И только когда здание офисного центра осталось далеко позади, он прижался к обочине, врубил аварийку и зло ударил ладонями по рулевому колесу. Эти несколько часов его буквально выпотрошили. Его и… наследство Миры. От богатого приданого остался один пшик, от целого холдинга – лишь название. А он сам поручился за каждую копейку, ведь активы ещё только предстоит перевести каким-то неимоверно хитрым и, что уж таить… незаконным способом. И единственное, в чём он уж точно одержал верх, так это девчонка, ведь именно так о Мире отзывался глава юридического отдела. Просто «девчонка», банальная помеха между ними и нехилым состоянием Давида Газаева.

Опомниться удалось не сразу. Рома взъерошил волосы напряжённой ладонью и старательно растёр лицо. Рассеянный взгляд усилием воли удалось устремить вперёд, в целый айсберг проблем, вершину которого он этой ночью так необдуманно сдёрнул. Его выходка оказалась самонадеянной и глупой, порыв – неоправданным. И лишь внутри теплилась слабая надежда на то, что он сумеет справиться, что выплывет, что хватит сил вытащить за собой Миру.

Вернувшись домой, первым делом Рома глотнул коньяка. Ему было просто необходимо расслабиться, разогнать по телу тепло, растворить в алкогольной дымке всё нарастающее напряжение. Тепло пошло, кровь понесла его по телу и едва ощутимо толкнула в опухшую от мыслей голову. Глаза слипались от усталости, по кончикам пальцев так и норовила ударить нервная дрожь. Легче не стало. Стало муторно и маетно, стало невыносимо тоскливо, и дальнейшее ожидание просто утратило свой смысл. Вот тогда-то он и спустился в подвал.

Неоправданно высокие потолки и светлые стены именно сегодня неимоверно давили на сознание. По мере приближения к кладовой, где он запер Миру, сердце стучало всё глуше, всё тише. Никто не хочет быть гонцом, что приносит дурные вести. У Ромы мнения никто не спросил. На него тупо возложили такие обязанности. К слову, сам он эти обязанности и возложил. Постарался – ничего не скажешь!

Водитель устроился стоя у стены и с видом бесконечно уставшего человека пялился в запертую дверь. При появлении хозяина он подобрался и извлёк из кармана пиджака ключ, протянул его Новаку. Рома бросил на водителя напряжённый взгляд.

– Ну что там?

– Тихо, – пожал тот плечами. – Сначала девчонка ещё немного повыла, а потом затихла. Я часа два назад заглядывал – спит.

– Хорошо, свободен.

– Точно справитесь? Девчонка-то с норовом.

Рома криво улыбнулся и махнул рукой.

– Старая знакомая… как-нибудь договоримся.

– Я тогда пойду? – с признаками явного облегчения водитель неосознанно шагнул в сторону выхода. Рома сосредоточенно кивнул.

– Ну давай. На сегодня свободен. Только ты знаешь, что… набери Софью, пусть сегодня не приходит. Пока без подробностей, я ей потом про гостью сам скажу, лады?

Рома хлопнул водителя по плечу и задавил взглядом, давая понять, что прозвучала отнюдь не просьба, прозвучал приказ.

Дождавшись, пока водитель скроется из виду, Рома вставил и провернул в замке ключ, толкнул дверь вперёд и погрузился в гнетущую тишину комнаты. Привычно серый цвет стен ударил по глазам, какой-то невообразимо пыльный воздух спёр дыхание. Только сейчас Новак и обнаружил, что на его шее так и болтается галстук-бабочка. Он сдёрнул неуместный аксессуар, смял его в кулаке, спрятал в кармане брюк и, наконец, сумел напряжённо вытолкнуть из себя воздух.

Мира спала. Она так и лежала на дурацких стульях, рёбра сидений которых наверняка впивались в её бока. На плечах его пиджак, на лице старательно подтёртые следы недавних слёз. Именно так. Тёмные разводы от косметики остались только в зоне ресниц. Удивительная сознательность поразила и одновременно испугала. Разве об этом должна была думать девчонка её возраста? Разве об этом она должна беспокоиться? Задушив подобную мысль на корню, Новак подошёл к пленнице максимально близко и старательно прочистил горло.

– Мира?

На его зов Мира не отозвалась, чем буквально зарубила на корню демонстративную холодность и напускное безразличие. Конечно, жалость была! Наверно, Рома просто не научился открещиваться или не замечать собственных эмоций. Нормальных человеческих эмоций! Наверно, это приходит с опытом… Вторая попытка оказалась не столь отчуждённой. Новак склонился над девчонкой, долго и пристально разглядывал её умиротворённое лицо, упрямо поджатые губы, коснулся пальцами светлых волос. Он вдруг поймал себя на мысли, что помнит этот оттенок. Помнит её голос, улыбку, как выглядят её глаза в момент, когда в них загорается искорка надежды. И эти воспоминания сочатся не из вчерашнего случайного вечера. Этим воспоминаниям несколько лет. Он запомнил всё это ещё тогда, в первую встречу. Мира произвела впечатление. А сейчас это впечатление накрыло с головой и толкнуло на… на подвиг, что ли… Да ему прежде и не приходилось испытывать нечто подобное! Это бурлящее внутри желание действовать, стремительно двигаться вперёд, побеждать! Выходит, малышка умеет вдохновлять…