Моя малышка - Марисса Вольф Страница 28

— Умираю, мамонта съел бы, — уже который час стонал Макс. — Я взрослый здоровый мужчина, я мяса хочу. Что мне ваше мороженое и сладкая вата?

— Перекуси пока вот этим, — Леха с Тимуром принесли каждому по хот-догу. — Нам еще в университет нужно заскочить, а потом кушать пойдем. Да, девчонки? — подмигнул им Леха.

Девушки согласно зашумели, отказываясь от принесенного пропитания под предлогом соблюдения диеты.

— Какая к черту диета, — продолжал возмущаться Макс, — впрочем, мне же больше будет, — сразу же проглотил две сосиски.

— Вы, как хотите, но я никуда не пойду, — поглаживал пузо на лавочке Леха. — Максимум, поеду.

— Без проблем, — ответил Тим, понимая, что в Бехе для шестерых места точно не хватит. К счастью или к сожалению, это не тот самый запорожец из анекдота.

Минут пятнадцать галдеж молодых людей на сдвоенной лавочке привлекал внимание любопытных прохожих, а потом телефон Тимура завибрировал полученным сообщением.

— Карета подана, господа, — сказал он с усмешкой. — Тащите свои отяжелевшие тушки к выходу из парка.

В самом конце широкой тенистой главной аллеи измученных жарой и развлечениями ребят ожидал снежно-белый лимузин. Иринка и Машка завизжали от восхищения, Алиса грустно улыбнулась. Девушка все еще не верила, что все, что делал этот парень, шло от чистого сердца. Да, и сможет ли она когда-нибудь поверить?!

— Для шампанского пока рано, — начал было Тимур. Но его тут же перебил Макс:

— Ага, еще целых полгода. И Советское шампанское у нас в руках, — разговорчивая Машка уже буквально покатывалась со смеху.

— Но у нас есть Мартини Асти, — спокойно продолжил Тим.

Кружить по центру города, высунувшись из люка лимузина и задирая головы вверх, ловя взглядом верхушки небоскребов и потягивая легкое игристое вино, было весьма занятно. Новые эмоции — для девчонок, новые эмоции девчонок — для парней.

В конце концов шикарная машина припарковалась на небольшой парковке возле университета, в котором когда-то училась Алиса. Казалось бы, сегодня здесь быть не должно никого, но Маша и Ира хором заверили, что сегодня последний день сдачи хвостов у немецкой кафедры. Девушки, громко вспоминая былые годы, исчезли в прохладном помещении холла и, проскользнув через вертушку, поднялись на второй этаж.

Ностальгия накрывала Алису своими приятными и щемящими крыльями. Она училась здесь, когда в ее жизни все было хорошо, когда еще были живы родители, когда она встречалась с… А вот это было больно! Больше ничего вспоминать не хотелось!

Благо извилистый коридор скоро привел бывших одногруппниц в желаемое место, и перед глазами Алисы предстали любимые преподаватели.

— Привет, Алиса! — с теплотой в голосе произнесла маленькая хрупкая на вид Ольга Васильевна. — Как ты поживаешь?

— О, Королёва, здравствуйте! Как Ваши дела? — из-за потертого пшеничного цвета стола показались тронутые сединой усы Валерия Александровича.

— Нормально. Учусь, — расцвела улыбкой Алиса.

Эти люди оставили в ее жизни слишком большой след и слишком хорошие воспоминания.

— Verstehst du noch deutsch? [ты еще понимаешь немецкий?] — подколол с усмешкой Валерий Александрович.

— Ein bisschen, [немного] — ответила бывшая студентка, — Aber schlechter ohne Sie. [но без Вас хуже]

Разговор на маленькой кафедре Немецкой филологии ушел в давно минувшие дни, воспоминания резали душу и приводили в восторг. Этих людей Алиса была бы рада увидеть всегда. Этих обладающих глубокими знаниями профессионалов, которые были настолько же требовательны к своим студентам, насколько были требовательны к себе.

Они вспоминали ежегодно празднуемое в университете Немецкое Рождество, к которому Ольга Васильевна ставила с ними пьесу о Белоснежке, и бедным студентам первого курса, только выучившим алфавит, пришлось зазубривать наизусть длиннющие непонятные немецкие фразы. Или жаркие споры с Валерием Александровичем, который в разрезе технического немецкого преподавал студенткам, которых на филфаке было превалирующее большинство, строение автомобиля. Это, кстати, была одна из самых любимых Алисиных тем.

Время нещадно шло вперед, и девушкам пора было отправляться дальше. Тепло распрощавшись с бывшими преподавателями, Алиса, Ира и Маша вышли в длинный узкий коридор.

— Зайдем в туалет? — спросила Машка.

Девчонки утвердительно кивнули. В туалете всегда обменивались новостями, приводили себя в порядок или поправляли макияж перед парами молодого декана. Поэтому это стратегическое место никак нельзя было обойти.

Пытаясь увидеть кусочек себя в единственном прямоугольном зеркале, все трое неосознанно придвинулись поближе.

— А ты изменилась, Алиска, — вдруг ни с того, ни с сего сказала Машка.

— В каком смысле? — улыбнулась Алиса. — Морщины появились? — пристальнее взглянула в отражение.

— Замолчи, Маша, — шикнула на подругу Ира.

Но Машу было не остановить.

— В этот раз выбрала себе мажора получше, и, кроме того, на всякий случай влюбила в себя.

Отражение Алисы резко побледнело.

— Ты что сейчас сказала? — она не верила своим ушам.

— Ты слышала, — беззлобно сказала Машка, — но я же не со зла! Поверь, твой Золотой пылинки с тебя готов сдувать. Ты молодец.

— Не слушай ее, Алиса, — Ира вытолкнула за дверь туалета Машу. — Ты же знаешь, что она у нас «о чем вижу, о том пою». Не обращай внимания, она злится, что ее сегодняшний кавалер не проявляет к ней никакого внимания.