Контрабанда, шпионаж и… любовь - Барбара Картленд Страница 27

– Прости, я не хотел тебя обидеть.

– Пойдемте же, я вас познакомлю, – обратился Перегин к Георгии.

Он открыл двери, пропуская ее вперед, и, понизив голос, спросил у Трайдона:

– Ты сказал ей, кто ты?

Герцог покачал головой.

– Я предупредил бабушку, что ты хочешь сохранить инкогнито, – продолжал Перегин. – Но тебе все же не стоит идти с нами – вдруг она забудется и назовет тебя настоящим именем. Позволь я сам их познакомлю, а потом приеду к тебе домой.

– Хорошо, – согласился герцог.

При мысли о том, что ему не придется присутствовать при встрече двух необычных женщин, он даже немного расстроился. Но тут же подумал, что ему просто необходимо принять ванну и переодеться.

– Спокойной ночи, Георгия, – пожелал он, протягивая ей руку.

– Вы меня покидаете? – взволнованно спросила она.

В глазах девушки снова промелькнул страх.

– Вам нужно отдохнуть. Я заеду завтра утром, и мы все обсудим, – ответил герцог и поднес к губам ее руку.

«Бедное дитя», – искренне пожалел он Георгию, садясь в карету.

Уже через час, приняв ванну и переодевшись, герцог сидел на диване и потягивал вино, поджидая Перегина. Неожиданно в голову ему пришла блестящая мысль. Он вспомнил то, что, казалось, уже навсегда стерлось в памяти.

Однажды ночью, в пору увлечения Каролиной, он проснулся в ее постели, похожей на серебряную раковину, и обнаружил, что любовницы нет рядом. Было темно – комнату освещал лишь мерцающий огонь догорающего камина. В полудреме герцог подумал, куда это она исчезла, как вдруг увидел ее, выходящую из соседней комнаты.

В прозрачном ночном пеньюаре, бесшумно ступая босыми ногами по ковру, Каролина была похожа на привидение. В руках ее что-то слегка поблескивало. Сначала герцог не мог поверить своим глазам, однако все происходило наяву…

В тот вечер герцогу невероятно везло в карты. Каролина сидела рядом, и он отдал ей половину выигрыша. Она тоже играла, и хотя делала небольшие ставки, в результате на руках у них оказалась приличная сумма. Все свои деньги Каролина положила в ящик туалетного столика, отпустив при этом какое-то шутливое замечание в адрес Трайдона. Свою же долю герцог оставил в соседней комнате, возле разбросанной одежды.

Перед сном он не имел привычки пересчитывать деньги и сейчас, наблюдая за Каролиной, понял, что никогда уже не узнает, сколько она у него стащила. Алчность женщины возмутила его – ведь он и так подарил ей немало.

Несколько секунд Каролина стояла у камина и пересчитывала деньги. Герцог видел пленительные очертания ее тела и, несмотря на охвативший его гнев, почувствовал непреодолимое влечение. Она бесшумно растворила дверцу шкафа и достала с верхней полки круглую картонную коробку, в которых модистки обычно приносят клиенткам шляпки.

Тихо звякнули монеты. Каролина, закрыв коробку, поставила ее обратно в шкаф, притворила дверцу и подошла к кровати. Мгновение герцог колебался: вывести ее на чистую воду или нет? Но им уже овладело другое желание. Он схватил ее за руку и привлек к себе…

Трайдон никогда больше не вспоминал этого случая. Пока ему вдруг не пришло в голову: если раньше Каролина использовала шляпную коробку как тайник, то, возможно, с годами она осталась верна своей привычке.

Герцог чувствовал себя очень усталым – после невероятных приключений тело его чертовски болело. Но неожиданная догадка вызвала в нем прилив сил. Оставив недопитый стакан, он позвонил дворецкому и попросил сообщить капитану Каррингтону, не дожидаться его.

– Не знаю, когда вернусь, Харгрейвс. Скажите на кухне, что ужинать буду дома.

– Я уже отпустил карету, ваша светлость, – ответил дворецкий. – Прикажете послать за ней?

– Не нужно. Я пройдусь пешком. Это недалеко.

– Ваша светлость!… – воскликнул дворецкий, но тот уже вышел на улицу.

Герцог как бы между делом поинтересовался у Георгии, где живет ее мачеха. Она ответила, что отец купил Каролине дом на Чарльз-стрит. Эта улица находилась всего в нескольких минутах ходьбы от Беркли-сквер, где жил герцог. Подойдя к дому, он увидел, что в окнах нет света, – Каролина, похоже, еще не вернулась в Лондон.

На это и рассчитывал герцог.

Обойдя дом, он вышел к конюшням. Конюхи чистили лошадей – им не было никакого дела до случайных прохожих.

В юные годы Трайдон попадал и не в такие передряги, но никогда прежде ему не приходилось проникать в чей-либо дом столь необычным образом. Взгромоздившись на бочку с дождевой водой, он вскарабкался по водосточной трубе и через открытое окно наверху шагнул внутрь. Герцог очутился в небольшой комнате, по-видимому, кабинете. Темнота – хоть глаз выколи. Прислушался, потом нащупал на письменном столе трутницу и зажег свечу. Мрак рассеялся. В комнате стояла изящная мебель; шторы и покрывала ярко-розового цвета – любимый цвет Каролины.

Со свечой в руке герцог двинулся на лестничную площадку. Он попытался представить себе расположение комнат. Столовая и гостиная – на первом этаже, спальня, куда он направлялся, – этажом выше. Комнаты для прислуги – в полуподвальном помещении.

Герцог поднялся по лестнице и отыскал спальню. Кровать у Каролины была уже другая, не в форме раковины. Новую же закрывал полог из тонкой шифоновой ткани, он поднимался почти к самому потолку и увенчивался короной, которую поддерживали позолоченные купидоны. Герцог поставил свечу на туалетный столик и отворил дверцу шкафа. На одной из полок стояло несколько шляпных коробок.

Первые две оказались слишком легкими, а вот третья потяжелее. Он вытащил ее из шкафа и, открыв, убедился, что именно здесь Каролина хранит все самое ценное.

В коробке лежала шкатулка с драгоценностями, немного денег и две связки писем. Герцог поставил коробку на стол и, взяв первую пачку, развязал ленточку. Прочел одно письмо, потом второе, третье… Лицо его посуровело.

Каролина прибегала к шантажу неоднократно. Ее жертвы – молодые люди, такие как Чарльз Грейзбрук, имевшие несчастье совершить какой-нибудь неблаговидный поступок. Каким образом это становилось известно Каролине – оставалось только догадываться. Но, завладев компрометирующими документами и поставив тем самым под угрозу карьеру и доброе имя незадачливых молодых людей, она могла беспрепятственно вытягивать из них деньги. Опытная соблазнительница с бульдожьей хваткой. Иначе не скажешь.

Герцог сунул первую пачку писем в карман сюртука и развязал вторую, поменьше. Сверху лежало признание Чарльза Грейзбрука. Герцог не стал читать другие бумаги – а просто забрал их с собой. Он уже собирался поставить коробку обратно в шкаф, как вдруг услышал подозрительный шум. Внизу захлопали двери, раздались чьи-то громкие голоса.

Как только он притворил дверцу, на лестнице послышались торопливые шаги, грубый женский голос приказал:

– Зажгите свечи! Принесите из погреба бутылку вина! Скажите повару, чтобы ужин был готов к восьми, и пусть поторопится! Если вы не в состоянии справиться с вашими обязанностями, я живо найду вам замену.