Такой желанный... враг - Кэтрин Гарбера Страница 27

Алан отослал Фоукса на материк. Мотель был полностью безопасен, а Джесси и Алан были готовы ко всему. Теперь оставалось только ждать.

Реджи наконец убедил судью подписать бумаги по передаче опекунства, но уезжать с Хаттераса было уже поздно. Начался дождь, и дорогу уже размыло.

Они сидели в кабинете и слушали радио, электричество пришлось выключить. Сначала Алан притворялся, что читает что-то на планшете, но звук завывающего ветра и ужасающий скрип веток деревьев отвлекли его.

Джесси сидела на полу рядом со спящей Ханой.

— Мне это не нравится, — сказала она. — Все эти зловещие звуки… А в комнате темно и мрачно. Отвлеки меня, Алан.

— Как, например?

— Расскажи мне о себе что-то, чего никто не знает.

— А потом ты, согласна?

— Конечно. Сойдет все, что отвлекает от звуков шторма.

Алан поднялся с дивана и сел рядом с ней.

— Что ты хочешь знать?

— Расскажи мне о своем первом поцелуе. Вероятно, он запомнился тебе навсегда.

Он покачал головой:

— Это было неловко. Один из тех моментов в средней школе, когда считаешь, что все уже знаешь. Это случилось на тринадцатилетии Эмми Коллинз. Была вечеринка. Ее родители оставили нас одних в огромном трехэтажном доме. Джоз стоял у дверей, пока мы играли в бутылочку. Мне досталось целовать именинницу.

Джесси улыбнулась:

— Мой первый поцелуй похож на твой. На вечеринке в честь дня рождения. Куча подростков вокруг. Пэтти нравился парень из нашего класса, но он не собирался проявлять инициативы. Поэтому я организовала игру с намерением заставить его поцеловать Пэтти. Но вместо этого мне самой пришлось целовать Бобби. Было неплохо. Мне даже понравилось. Мы лишь слегка соприкоснулись губами. Так забавно вспоминать тот возраст. Я чувствовала себя ужасно взрослой. Но после поцелуя я поняла, что готова ждать еще долго до следующего раза. Мне было страшно так близко подпускать мальчика.

— Могу себе представить. У парней в этом возрасте бешено играют гормоны, — сказал Алан. Сам он сильно приободрился после поцелуя с Эмми и вознамерился получить второй поцелуй, что и случилось. Но, глядя на Джесси и мирно спящую Хану, он чувствовал нечто совершенно иное. — Я не собираюсь играть в крутого папашу, когда Хана вырастет, но я знаю парней и буду следить, чтобы никто и близко к ней не подошел.

Джесси рассмеялась:

— Хорошо. Ты будешь ее защищать, а я научу ее, как защищаться самой, на случай если кто-то все-таки прорвет нашу оборону.

— Договорились, — кивнул Алан.

— Мы что, согласны друг с другом? — спросила Джесси с усмешкой.

— Вроде того… Я собирался спросить тебя про тату. Когда и зачем ты ее сделала?

Алану нравилась интимность обстановки, спровоцированная ураганом, нравился теплый приглушенный свет. Словно они втроем остались одни в этом мире. И это его вполне устраивало.

— Я сделала ее, когда мне было восемнадцать. Мои родители не позволили бы мне этого. Но на второй день своего пребывания в университете штата Техас я это сделала. Я хотела как-то запечатлеть тот факт, что теперь являюсь самостоятельной девушкой, летящей навстречу счастливому будущему.

— Почему именно здесь? — спросил он, прикасаясь к ее ключице. Ему нравилось трогать ее, а тату послужила хорошим поводом.

— Я хотела видеть ее каждый раз, смотрясь в зеркало, и вспоминать данное самой себе слово.

— Какое слово?

— Это уже новый вопрос. Моя очередь спрашивать.

— Скажу тебе все, что тебя интересует, — сказал Алан. — Только ответь, какое слово ты дала самой себе.

— Пообещала, что никто никогда не заставит меня изменить самой себе.

— И ты следуешь этому завету.

— Не всегда это легко. Например, ты этому мешаешь, — тихо заметила она.

— Отлично, потому что ты всегда сбиваешь меня с толку. И как только я обнаруживаю, что знаю, как с тобой справляться, что-то в тебе меняется.

— Ты просто пытаешься сказать, что у тебя не получается манипулировать мной, — сказала она.

— Очень может быть. Но похоже, мне и не особо нравится манипулировать тобой, — ответил Алан. — Какой вопрос задашь ты?

Она посмотрела на Хану и приблизилась к нему.

— А ты ответишь правдиво?

— Да.

— У меня такой вопрос, Алан Маккинней: как долго ты собираешься притворяться, что весь твой мир не перевернулся с ног на голову за последние две недели?

Это был прямой вопрос, который не оставлял ни единого сомнения в ее намерениях относительно него.