Плащ и мантилья - Констанция О'Бэньон Страница 27

Рейчел сердито посмотрела на него:

– Вовсе нет. Просто мы теперь в расчете. Больше я тебе ничем не обязана.

– Это верно. – Ноубл стиснул зубы от пронизывающей боли и с трудом перевел дыхание. – Но я все еще в долгу у тебя, Зеленые Глаза.

– Ты мне ничего не должен.

– Я должен узнать, кто убил твоего отца.

– Его убил ты.

– Ты отлично знаешь, что это не так. Просто ты не можешь признать свою ошибку. – Ему наконец удалось улыбнуться. – А еще ты не можешь признать, что я тебе нравлюсь.

Ноубл подобрался слишком близко к истине, и Рейчел нахмурилась.

– Просто я не могу тебя ненавидеть. Ты оказался достойным противником.

На окровавленном лице Ноубла мелькнула усмешка.

– И долго мне еще оставаться в таком положении?

– Лежи и не двигайся, пока не прибудет помощь.

В этот момент появился доктор Стэнхоуп. Склонившись над Ноублом, он ощупал ему ребра и, не обнаружив переломов, попросил нескольких мужчин помочь отвести Ноубла к нему в кабинет.

Ноубл настаивал, что может идти сам, но первый же шаг убедил его в обратном, и он тяжело оперся на плечо доктора, чтобы не упасть.

Рейчел посмотрела, как трое мужчин помогают Ноублу, и не оглядываясь двинулась прочь. Внезапно она услышала стук копыт за спиной и вовремя шагнула в сторону, чтобы не угодить под лошадь Реда. Он мчался так быстро, словно его гнал из города сам дьявол.

* * *

Толпа еще не успела разойтись, когда шериф Гриншо вернулся в Таскоса-Спрингс. Когда он услышал о происшедшем, то приказал Харви:

– Отдай мне звезду и револьвер!

– Чего ради? Если бы это был кто-то другой, а не этот испанский ублюдок, ты бы внимания не обратил…

– Твою звезду!

Харви бросил звезду в грязь и наступил на нее ногой.

– К черту тебя и этот город!

– Пока, Харви.

– Ты еще услышишь обо мне, шериф! Все знают, что ты покрываешь убийцу. А этот подонок думает, что может перешагивать через нас, словно мы ничто!

Шериф прищурился, глядя на солнце:

– Ты и есть ничто, Харви. Я не трачу времени на трусливых шавок, вроде вас троих.

Харви поплелся прочь, дрожа от злобы. Когда-то ему очень нравилась Рейчел Ратлидж, но теперь эта женщина стала причиной его унижения. И рано или поздно она заплатит за все.

* * *

Кабинет доктора Стэнхоупа был маленьким, но хорошо оборудованным. Пузырьки, баночки, бинты и ножницы заполняли полки вдоль стен. Ноубла усадили на кушетку, и доктор Стэнхоуп осмотрел его голову.

– Здоровая шишка! Будет болеть несколько дней.

Вошел шериф Гриншо и тоже посмотрел на голову Ноубла.

– Кто-то сказал, что тебя ударили лопатой. Бьюсь об заклад, боль адская.

– Интересно, где вы были? – сердито осведомился Ноубл. – Я несколько раз пытался повидаться с вами, но вас невозможно застать в городе. – Он прислонился к стене, внезапно ощутив слабость. Все его тело болело.

Айра Гриншо пожал плечами:

– С тех пор как янки управляют Техасом, они учат нас своим законам.

Ноубл поморщился, когда доктор смазал рану на его щеке.

– Могу себе представить, – сказал он. – Некоторые из их законов я ощутил на себе в Геттисберге.

Гриншо улыбнулся:

– Я рад, что твой отец не дожил до того дня, когда трое кретинов смогли справиться с его сыном. Один с лопатой, другой с веревкой, а третий… Чем был вооружен Боб? – Он рассмеялся, видя, как нахмурился Ноубл. – Что-то ты больно расслабился – очевидно, вел слишком легкую жизнь.

– Они застигли меня врасплох, – оправдывался Ноубл.

– Все равно, твоему отцу это бы не понравилось. Мне сказали, что тот рыжий парень набросился на тебя, как бык. Не могу поверить, что ты не слышал его приближения.

– Верно. – Ноубл снова скрипнул зубами от боли. – Мне и самому стыдно.

– Почему ты хотел меня видеть? – спросил Айра Гриншо.

– Чтобы узнать, как идут поиски убийцы Сэма Ратлиджа. У вас было достаточно времени, чтобы узнать, кто мог желать его смерти.

Айра сунул пальцы за пояс, раскачиваясь взад-вперед на каблуках.

– Некоторые говорят, что это твоих рук дело.

– Мы оба знаем, что это не так.

Шериф стал серьезным.

– Сомневаюсь, что это преступление когда-нибудь раскроют. Прошло слишком много времени, и у нас не было ни одной зацепки.

Доктор Стэнхоуп обернулся к Айре Гриншо:

– Можете поговорить с ним, когда я закончу. Но сейчас он мой пациент и нуждается в срочном лечении.

– Приходи потом в мою контору, Ноубл. Хотя мне нечего добавить к тому, что я уже сказал. – Он широко улыбнулся. – Я рад твоему возвращению. Некоторым из нас тебя недоставало.

Шериф вышел из кабинета.

Доктор Стэнхоуп разорвал рубашку Ноубла и осмотрел следы веревки на шее и спине.

– Надеюсь, ты будешь повнимательнее, когда в следующий раз приедешь в город.

– Постараюсь.

– Ты должен быть осторожным, Ноубл. У тебя слишком много врагов.

– И вы один из них?

– Я всего лишь врач и должен лечить как достойных, так и недостойных.

– Ну, и что это означает?

Доктор Стэнхоуп стал смазывать царапины на спине Ноубла, снова заставив его заскрипеть зубами.

– Ты – достойный, – ответил он, закрывая баночку с мазью. – Твой отец много лет был моим другом, я считаю своим другом и его сына.

Доктор опять ощупал ему ребра, и Ноубл застонал от нестерпимой боли.

– Если так вы обращаетесь с друзьями, не хотел бы я быть вашим врагом!

Старик похлопал его по руке:

– У тебя полно ушибов и порезов, но нет переломов. Несколько дней боль будет очень сильной – особенно по утрам, когда поднимаешься с постели. Могу дать тебе обезболивающее.

– Нет, спасибо. У меня дома есть бутылка хорошего бренди – это единственное лекарство, которое мне нужно.

Доктор Стэнхоуп взял Ноубла за подбородок, внимательно осмотрел его лицо и улыбнулся:

– Порезы неглубокие. Вряд ли девушкам стоит опасаться, что твое хорошенькое личико навсегда будет покрыто шрамами.

Ноубл взял мятую ковбойку, которую предложил ему доктор, так как его рубашка превратилась в окровавленные лохмотья.

– Знаете, док, что причиняет мне самую сильную боль? То, что никто из моих противников не нуждается в ваших услугах.