Лэйси из Ливерпул - Маурин Ли Страница 27

На Эмбер-стрит они, наверное, уже играют в карты или в эти салонные игры, которые она всегда находила глупыми. Тем не менее Кора была не против оказаться там сейчас и окунуться в праздничную атмосферу шума и суеты.

Было кое-что, что она могла сделать, чтобы стать своей на этом торжестве. Она могла пойти на Эмбер-стрит с бумагой, которую подписала Элис, и разорвать ее, швырнуть в огонь на глазах у всех, даже у Фионнуалы, чья ненависть к своей тетке была почти осязаемой, и искупить этим свою вину.

Кора испытала неожиданный и странный болезненный укол при мысли о том, как Элис тепло улыбается, приветствуя ее возвращение в семейный круг. Она вынула соглашение из элегантного бюро в гостиной. Слова in perpetuity , казалось, выделялись среди всех остальных. Она-таки солгала Элис, обманула ее. Но Элис была слишком доверчивой. Любой, у кого есть хоть немного мозгов, проверил бы и перепроверил соглашение, прежде чем ставить под ним свою подпись.

«Почему я должна разорвать его? — спросила она себя. — Почему я должна отказываться от регулярного дохода только потому, что в доме слишком тихо? Завтра все будет в порядке. К черту Лэйси, мне наплевать, нравлюсь я им или нет». Робкий голос внутри настаивал, что ей это вовсе не все равно, но Кора постаралась заглушить его.

Она подошла к лестнице и окликнула Мориса.

— Не хочешь пойти прогуляться? — спросила она, когда он появился наверху лестницы, — такой привлекательный и стройный.

— Хорошо, — тускло ответил он и начал медленно спускаться к матери.

— Как ты управляешься с конструктором, который тебе подарили на Рождество?

— Я все еще не знаю, как мне его собрать. — Морис никак не мог понять инструкцию. Он не имел представления, куда следовало вставлять болты и прочее. Он предпочел бы отнести конструктор к своему двоюродному брату Кормаку, чтобы тот помог. Вне всякого сомнения, Кормак моментально собрал бы подъемный кран или грузовик. Но Морису не хотелось подвергать свою жизнь опасности, спрашивая у матери разрешения пойти в Рождество на Эмбер-стрит.

— Когда вернемся, займемся сложением, пока не придет время пить чай, — сказала Кора.

— Да, мам. — Морис вздохнул. Ему и подумать было страшно, что произойдет, если он не получит стипендию вместе с Кормаком. Он достиг коридора, заглянул в открытую дверь гостиной, увидел висящую на стене розгу и решил, что если не получит стипендию, то убежит из дома. — Может быть, мы пойдем к докам? — с надеждой спросил он.

Кора уже собралась ответить отказом — она предпочла бы Мертон-роуд, с ее большими богатыми домами. Но сегодня было Рождество, а Морис выглядел каким-то потерянным.

— Хорошо, — снисходительно ответила она. — Пойдем к докам.

* * *

В половине восьмого Дэнни Митчелл отправился в бар «Кингз Армз» на встречу со своей последней пассией Вернон Логан, бросив на прощание озадаченный взгляд на Бернадетту. Орла удрала в гостиную с Микки Лэвином, напутствуемая строгими наставлениями матери «оставить дверь открытой».

Маив с подругами поднялись в спальню, чтобы обсудить ее будущую карьеру медсестры, а Кормак с головой ушел в чтение энциклопедии, которую ему подарили на Рождество. Время от времени он отрывался от нее, чтобы огласить какой-нибудь потрясающий факт. Сани, оказывается, назывались еще «тобогган», соль правильно следовало именовать хлоридом натрия, и Гай Фокс существовал на самом деле.

— Это все знают, — язвительно заметила Фионнуала в ответ на последнее сообщение.

— Я не знала, — возразила дочери Элис.

Берни покачала головой:

— Я тоже.

Фионнуала раздосадованно подумала: почему все, что вылетает у нее изо рта, всегда оказывается неправильным, будь то сами слова или то, как она их произносит? Она могла сказать: «Да это всем известно», — и рассмеяться, и тогда все вышло бы по-другому. Вместо этого получилось так, словно она хотела унизить Кормака, чего у нее и в мыслях не было. Она не могла общаться так, как все нормальные люди, печально размышляла она. Вот почему никто не любил ее, вот почему люди предпочитали Орлу или Маив — Орлу в особенности, она была всеобщей любимицей, включая папу и дедушку. Сестра обладала даром изрекать бесстыдные и отвратительные вещи, а все ее обожали. Когда Орла приходила в парикмахерскую, у посетительниц загорались глаза, и они были до глубины души польщены, если оказывалось, что она помнила, как их зовут. А Фионнуала, которая из кожи вон лезла, не могла отделаться от ощущения, что действует им на нервы.

— Вот и славно, — заметила Элис, наливая пятую или шестую рюмку шерри. — Хочешь еще, Берни?

— Нет, спасибо. Если я буду продолжать такими темпами, то мне никогда не найти дорогу домой.

— Я сейчас же приготовлю чай с бутербродами.

Берни промолчала. Она пристально глядела на огонь. «Они только делают вид , что не любят друг друга, — сказал Кормак. — На самом деле они нравятся друг другу».

Неужели это правда, и она до сих пор испытывает влечение к Дэнни Митчеллу — после того как он оказался настоящим женоненавистником? Неужели Кормак прав и Дэнни тоже тянуло к ней ?

Ну, ему придется крепко призадуматься, если он рассчитывает, что она захочет связаться с мужчиной, который подарил женщине на Рождество передник, намекая на то, что ей самое место на кухне. О боже! Наверное, она выпила слишком много, потому что вдруг представила себя в кухне у Дэнни: на ней был этот дурацкий передник и она готовила для него чай. Господи! На ней не было ничего, кроме передника , а Дэнни гладил ее пониже спины и говорил ей, какая она красивая. Бернадетта застонала от восторга.

— С тобой все в порядке, дорогая? — воскликнула обеспокоенная Элис. — Надеюсь, тебя не тошнит.

— Со мной все в порядке, — ответила Берни сдавленным голосом.

В гостиной Микки Лэвин пытался запустить руку под джемпер Орлы.

— Нет, — твердо ответила Орла. Он мог трогать ее грудь через свитер, но не под ним .

— Да ладно тебе, — продолжал уговаривать ее Микки. Ему было девятнадцать, и он был очень красив — с черными как вороново крыло, вьющимися кудрями, озорными глазами и сексуальным ртом. Если бы дверь была закрыта, Орла легко поддалась бы ему.

Микки перенес руку ей на колено и начал забираться под юбку.

— Прекрати. — Она ударила его по руке и отбросила ее. — Почему ты не можешь просто поцеловать меня, как нормальный мужчина?

— Нормальный! — Микки засмеялся. У него были красивые зубы, большие и очень белые. — Ты не знаешь, что такое нормальный.

— Я не уверена, что мне хочется узнать, если это означает такую глупую возню.

— Глупую! — Он снова засмеялся.

— Если ты собираешься повторять за мной каждое слово, тогда тебе лучше пойти домой, — резко бросила Орла, зная, что он не уйдет.