Все радости - завтра - Бертрис Смолл Страница 27

Скай была поражена, видя, как Адам шагает с Эдмоном на руке, непринужденно болтая с ним.

— Так им проще всего говорить, — заметил Робби. — Ну и здорово придумал дядя Адам!

Скай улыбнулась. Это было умно со стороны Адама, но он всегда отличался тем, что умел завоевать расположение собеседника. Он предпочитал жить на Ланди, и двор Елизаветы Тюдор потерял в нем ценного придворного. Но она не могла винить его.

Бомон де Жаспр вернулся в Уайтхолл, Робби отправился инспектировать злачные места Лондона, а леди Сесили с детьми улеглись, и только тогда Адам и Скай остались наедине. Она распорядилась приготовить ужин на двоих, причем сама выбрала меню: живя в юности во Франции, Адам стал своего рода гурманом. Они начнут с мидий в белом винном соусе и тонко нарезанных дуарских морских языков с лимонными дольками. Второе блюдо будет сама простота: каплунья грудинка с кресс-салатом, шампиньоны в белом вине и еще салат из свежей заячьей капусты и редиски со свежевыпеченным хлебом и только что сбитым маслом. Наконец, свежая земляника под толстым слоем девонских сливок. Не слишком изысканное меню, но Скай знала, что Адаму это должно понравиться.

Ему понравится и ее наряд: один из ее алжирских кафтанов из розового шелка с широкими длинными рукавами и глубоким вырезом, с маленькими перламутровыми пуговицами, начинающимися прямо под грудью. В тон кафтану — восхитительные шелковые плоские шлепанцы с загнутыми мысками. Волосы только что вымыты и распущены. И никаких украшений.

— Не могу понять, почему вы не вышли замуж за лорда Ланди, — заметила ей Дейзи.

— Потому что он не хочет жениться на мне, — просто ответила Скай.

— Вы шутите, госпожа! — изумилась Дейзи.

— Нет, Дейзи. Он думает, что мне в качестве мужа нужен не островной вождь, а могучий и грозный повелитель.

— Он просто дурак, — откровенно сказала Дейзи, и в тот же момент в дверь спальни постучали.

— Дейзи, открой дверь, — приказала ее госпожа, — и можешь идти отдыхать. Ужин уже стоит на буфете, и все остальное сегодня я сделаю сама.

Дейзи сделала реверанс и открыла дверь, чтобы пригласить Адама де Мариско в спальню.

— Добрый вечер, милорд, — сказала она приветливо, снова приседая в реверансе, и затем закрыла за собой дверь.

— Ты прекрасна, — сказал он, пожирая Скай своими дымчато-голубыми глазами. Она улыбнулась.

— Мой повар приготовил для тебя замечательный ужин.

— Сегодня вечером я хочу только тебя, Скай. — Он устремился к ней, но она быстро отступила в сторону.

— Неужели ты хочешь оскорбить моего повара? — В ее глазах плясали веселые чертики. — Если ты оставишь этот замечательный ужин нетронутым, будет колоссальный скандал. Все мои домашние будут удивляться, как это такой ужин, на приготовление которого было потрачено столько трудов, остался нетронутым.

— Но сначала поцелуй, ирландская ведьма, — сказал он.

— Только поцелуй — и я пропала, нахал. Я вижу, что придется обращаться с тобой, как с моими детьми. Никаких игр, пока не съешь ужин, Адам. — Она так старалась выглядеть суровой, что он рассмеялся.

— Отлично, я поем.

Он сел на один из стульев, поставленных друг против друга за маленьким прямоугольным дубовым столом, и наблюдал, как Скай сервирует стол. Она поставила на стол дымящиеся мидии и налила в его кубок бледно-золотое вино, а затем села напротив. Они молча начали трапезу. После первого блюда она сервировала второе, и он одобрительно промычал:

— Твой повар учился у француза, Скай. Этого блюда я не пробовал с тех пор, как в последний раз был в Париже. Грибы свежайшие, а винный соус самый вкусный, какой я пробовал. Утром надо будет высказать ему мои поздравления.

Она улыбнулась, довольная тем, что ему понравился ужин. Сама она ела мало. Она знала, что этой ночью, несмотря на то что он поклялся не быть ее любовником, они все-таки займутся любовью. Пощипывая редис, она размышляла над тем, почему она не вкладывала в любовь к Адаму такой всепожирающей страсти, как к предыдущим трем мужьям. Они тоже были ее друзьями и были столь же нежны и опытны в любви, как Адам. Джеффри, Найл и Халид были темпераментными, интересными, честолюбивыми мужчинами. Адам, несомненно, тоже темпераментен и интересен как мужчина, но он не был честолюбив. Ему вполне хватает его острова, а ей — нет. Несмотря на стремление к тихой, спокойной жизни, она знала, что самыми счастливыми моментами в ее жизни были те, когда она была в центре событий. Адам же стремился к покою, и, если ценой покоя было сидение на Ланди и медленное старение без истинной любви, он был готов заплатить эту цену. Почему он отправил себя в это добровольное заточение? Это было неумное решение, а Адам де Мариско — очень умный человек. Вдруг она поймала на себе его взгляд, и их глаза встретились. Ее щеки окрасились легкой краской стыда. Он был очень серьезен, и на мгновение она решила, что он прочитал ее мысли.

— Я просто думаю, — сказала она виновато.

— Обо мне? О нас?

— Да.

— И ты решила, что это не самая умная идея — снова стать любовниками, Скай?

— Нет. Я просто думаю, что у тебя есть какая-то тайна, Адам. И я поняла, что именно это мешает мне полюбить тебя по-настоящему. Ты любишь меня недостаточно для того, чтобы бороться за меня, Адам. Он казался пораженным:

— Но это не так, Скай!

— Нет, Адам, это так. Ты говоришь, что любишь меня, но не можешь жениться на мне из-за того, что я заслуживаю более достойного мужа, а ты просто островной вождь. Но ведь власть покупают, Адам де Мариско, а золота у нас предостаточно. Еще ты говоришь, что не женишься на мне потому, что однажды я могу встретить свою настоящую любовь, но из-за ложно понятого чувства дружбы останусь с тобой и разрушу свое счастье, а ты этого не сможешь перенести. Но за исключением моего первого мужа я любила всех остальных мужей, и никто из них не колебался, когда женился на мне, и не боялся, что я могу позднее встретить кого-то, кто окажется для меня ближе, чем они. Они достаточно хотели меня для того, чтобы преодолеть все препятствия. А ты даже не пробуешь это сделать.

Через несколько дней я покину Англию ради того, что Сесил назвал недолгим браком с больным стариком. Но герцог из Бомон де Жаспра — не старик, и он здоров. Его племянник подтвердил, что он вполне здоровый мужчина средних лет. Итак, мой дорогой Адам, поверь мне, может случиться, что я никогда не увижу ни тебя, ни Ирландию. И мой брак — не брак по любви. — Она подошла к буфету и вынула из ящика миниатюрный портрет. — Вот, — она вручила ему миниатюру, — взгляни на моего суженого и скажи, может ли он стать моей великой любовью? У него холодное лицо, Адам, а его глаза меня просто пугают. Уверения его племянника меня не успокаивают, хотя сам Эдмон, мне кажется, искренне привязан к герцогу.

Итак, дорогой мой, я направляюсь к тому самому повелителю, который, как ты считаешь, лучше всего мне подходит. Но прежде у нас есть несколько славных дней. Мы заслужили их, Адам, и, возможно, именно в эти дни ты наконец скажешь мне, почему, любя меня, ты не стал сражаться за меня. Именно поэтому, мой милый, я никогда не могла полностью отдаться любви к тебе. У тебя нет честолюбия, и меня интересует — почему?