Горячая поклонница - Эмили Маккей Страница 27

Она замолчала. Она не станет плакать перед ним, не позволит ему понять, что он раздавил ее. Она меньше всего ожидала, что его нежность вернется, но он осторожно взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него.

— Я должен был сказать это. У тебя огромный потенциал, Ана, но ты должна побороть свой страх, что мир оттолкнет твою протянутую ему руку. Я не всегда смогу быть рядом, чтобы помочь тебе.

Если бы Ану ударили, она была бы поражена меньше. Он только что дал ей понять, что собирается уйти от нее. Прошлой ночью он получил желаемое, и она ему больше не нужна. Он был очень осторожен, но она все равно чуть не сошла с ума от боли. Ана знала, что их отношения когда-нибудь закончатся, но не ожидала, что разрыв так ранит ее.

— Что ж, — сказала она, глядя в стену над его плечом. — Хорошо, что ты совмещаешь обязанности члена правления и психолога.

— Я говорил не как член правления.

Она посмотрела на него, давая понять, что она и так все поняла. Он говорил не как член правления, а как ее парень, точнее, не как ее парень, а как парень, с которым она переспала. Хорошо, что она не строила никаких планов на их счет. Она просто не думала, что будет так больно.

По лицу Аны Уорд понял, что она не хочет, чтобы он трогал ее. Может быть, она никогда не захочет.

— Ладно, — резко сказала она. — Если уж мы заговорили честно, ты тоже не очень-то хорошо выполняешь свои обязанности.

Такого он не ожидал:

— Что?

— Как насчет Рейфа?

— А что насчет него?

— Ты его друг, повлияй на него.

— Влияние, которое я могу оказать на него, не распространяется на бизнес. Если он хочет закрыть фабрику, я ничего не могу сделать.

— Я не говорю про фабрику. — Она яростно завернула кран. — Я говорю про то, что он мог бы уделять больше времени фонду.

Он сделал шаг назад, стараясь держать себя в руках:

— Чего конкретно ты хочешь от меня?

Она ткнула в него ершиком:

— Для начала убеди его прийти на ярмарку в субботу. Сколько бы я ни звала его, он не обращает на меня внимания. Людям нужна уверенность, которую может дать им только он. Они должны знать, что, даже если он решить разобрать фабрику по кирпичику, он все равно будет поддерживать фонд.

— И ты думаешь, что все поймут, какой он хороший парень, если он появится на празднике?

— Я не предлагаю ему делать зверушек из шариков. Достаточно сказать несколько слов.

— О чем?

— Фонд учрежден в память о его матери, я уверена, он сможет что-нибудь сказать по этому поводу.

— Иными словами, он должен выставить свою скорбь напоказ.

— Совсем нет. — Она снова взмахнула ершиком. — Ты придираешься к словам!

— Извини, но я не думаю, что Рейф, говорящий о своей матери, сделает этот мир лучше.

— Как ты можешь быть таким бесчувственным? Этим людям нужен защитник, они беспомощны перед Рейфом! Если бы ты только мог понять, что это значит…

Он не стал дожидаться, пока она проткнет его ершиком, вырвал его из ее пальцев и бросил в раковину.

— Не думай, что я никогда ничего не боялся. Знаешь ли, страх потерять работу — ничто по сравнению со страхом потерять жену.

Ана смотрела на него так, словно вот-вот расплачется или извинится. Он боялся и того, и другого. Однако она обхватила себя руками и жестко сказала:

— Весь мир вертится вокруг нее.

— Не понимаю, о чем ты.

— Она всегда рядом с тобой, что бы ни происходило в твоей жизни. Ты не хочешь, чтобы Рейф публично выражал скорбь, потому что сам этого не делаешь. Ты прав, я не знаю, каково это — терять любимого человека, но я не могу встречаться с кем-то, кто живет прошлым.

— Это не так.

Ее глаза наполнились слезами.

— Тогда почему ты не продал дом, не избавился от ее очков и картин, не играешь на гитаре? Я так больше не могу. Думаю, тебе лучше уйти.

Он не мог просить ее передумать — она поступала правильно.

— Хорошо.

Он вылетел из дома, пока его гнев не вырвался наружу. Его не утешало то, что так будет лучше для нее, — слишком сильная боль была в ее глазах. Он оттолкнул ее, может быть, все это время он пытался сделать это. Но сейчас у него было ощущение, что он раздавил розу.

На следующий день Уорд пришел к Рики домой. Этот дом выглядел куда хуже, чем дом Хулио, даже трава в саду пожухла. Уорд встал рано, но у дома Рики был только в десять: он знал, что будить сову невежливо. Рики открыл сразу. Несмотря на будний день, он, похоже, только проснулся. Он прижал палец к губам, проходя мимо спальни, и провел Уорда на кухню.

— Мама еще спит, — сказал он, закрывая дверь. — Она теперь работает уборщицей на фабрике.

— Это здорово.

Рики пожал плечами:

— Пока фабрика существует.

— Почему ты не в школе?

— Занятия отменили. — Рики клятвенно поднял руки. — Честно!

Он насыпал в миску хлопьев и сунул в рот полную ложку, подумал и поднял коробку, предлагая Уорду попробовать. Уорд покачал головой.

— Зачем пришел?

Уорд вздохнул, развернул стул и сел, положив руки на спинку:

— На следующей неделе я уезжаю на какое-то время. Хотел сам сказать тебе.

Рики снова набил рот хлопьями ядовитого цвета и равнодушно пожал плечами:

— Ладно.

— Рики, я хочу, чтобы ты знал: это никак тебя не коснется. Ана найдет тебе другого куратора, еще лучше меня. Мне жаль, что мы так мало пообщались.

Рики махнул рукой:

— Да все нормально, чувак. Не вопрос.

— Я хотел бы остаться, но не могу.

— Да я понял. Кому охота нянчиться с малышней? У тебя там, наверное, концерты и все такое.

— Дело не в этом. — Уорд тронул Рики за руку. — Ты хороший мальчик…

— Не надо. — Рики раздраженно стряхнул его руку. — Не обязательно подлизываться. Можешь валить обратно и не терзаться.

Отлично. Его презирают даже дети.

— Ладно. Хочешь правду? Мы с Аной расстались. Она меня бросила, и я решил уехать, чтобы ей было не так тяжело. Я…

Рики расхохотался:

— Она тебя бросила?

— Да. Я рад, что тебе смешно.

Рики снова махнул рукой:

— Я просто не думал, что тебя можно бросить. Чувак, ты же богатый!

— Даже богатых бросают, знаешь ли.

— Я видел вас обоих вчера. Она была от тебя без ума. Зачем ты уезжаешь?