Хозяин райского сада - Люси Гордон Страница 27

Войдя в комнату, Берта обнаружила, что хозяин сидит на кровати, уставившись в одну точку. Его лицо было мертвенно-бледным.

— Она не оставила для меня никакой записки, Берта?

— Она хотела, чтобы вы встретились с этим человеком, — ответила женщина, протягивая хозяину визитную карточку, на которой значилось: «Эмилио Варини, нотариус».

— И это все? — в замешательстве спросил Витторио. — Она послала меня к нотариусу?

Берта кивнула.

— Тогда я поехал.

Офис сеньора Варини находился на побережье. Витторио уже встречался с ним, когда продавал дом.

— А, сеньор Таццини, — сказал Варини. — У меня есть кое-что для вас.

— Где сеньора Клэннен? — без предисловий спросил Витторио.

— Сеньора не сообщила мне о том, куда едет. Она лишь попросила меня передать вам вот это. — Нотариус протянул Витторио большой конверт с документами. Разложив их на столе, тот сперва ничего не понял — слова плясали у него перед глазами. Когда они выстроились в определенной последовательности, мужчина прочитал сообщение, но его разум отказывался верить написанному.

— Что все это значит? — спросил он.

— Вы все правильно поняли, сеньор. Вилла Таццини снова принадлежит вам. Сеньора Клэннен отказалась от нее в вашу пользу.

У Витторио все еще не укладывалось это в голове.

— Но не могла же она просто… Сколько она хочет за нее?

— Ей ничего не нужно. Если вы внимательно прочитаете документы, то увидите, что вы теперь являетесь законным владельцем виллы.

— И вы позволили ей это сделать? — возмутился Витторио. — Отказаться от всего, что у нее есть?

— Я предостерегал сеньору Клэннен, но помешать ей было не в моих силах. Дом принадлежал ей, и она могла распорядиться им на свое усмотрение.

— Сеньора не объяснила вам, почему так поступает?

— Она сказала, что этот дом ей больше не нужен.

Потому что Сэм умер, с тяжелым сердцем подумал Витторио, и как я раньше не догадался?

— Это был эмоциональный порыв, — сказал он. — Обычно так дела не делаются. Разумеется, я не могу принять ее подарок. Пожалуйста, свяжитесь с сеньорой Клэннен и скажите ей это.

— Но я не могу, я не знаю ее нового адреса.

— Позвоните ей на сотовый!

— Она сменила номер.

— Тогда пошлите ей электронное письмо.

— Электронный адрес она тоже сменила.

— Но это же невозможно. Как же с ней связаться в случае крайней необходимости?

— Именно это я ей и сказал, но сеньора заявила, что хочет навсегда уехать отсюда, словно ее здесь никогда и не было. А если ее не было, то не может возникнуть и никакой крайней необходимости.

Слово «навсегда» больно резануло Витторио по сердцу. Он разозлился.

— Послушайте меня, Варини, я не приму подарка, и вы должны ей это сказать!

— Не имею возможности, — терпеливо ответил юрист.

— Я вам не верю.

— Сеньор Таццини, позвольте мне все вам объяснить. Если вы откажетесь от виллы, она придет в запустение, и урожай пропадет.

— Урожай… — задумчиво произнес Витторио.

— Я рад, что вы все поняли.

Витторио подумал о деревьях, ветви которых ломились от спелых плодов, ждущих, когда их сорвет заботливая рука, и представил себе, как они гниют, никому не нужные…

— Я возьму назад виллу, — простонал мужчина, — но только на время. Разыщите свою клиентку и убедите ее вернуться.

— Только если вы подпишете эти бумаги, — ответил Варини.

Когда был заверен последний документ, юрист достал из ящика стола еще один запечатанный конверт.

— Это тоже для вас, — сказал он. — Сеньора Клэннен велела мне передать его вам только в том случае, если вы примете ее подарок.

— Спасибо, — произнес Витторио безжизненным голосом.

Затем, машинально засунув конверт в карман, он взял свои копии документов и покинул офис Варини. Домой он ехал медленно. Произошедшее никак не укладывалось у него в голове.

Уединившись в своей комнате, Витторио достал из кармана письмо и несколько минут просидел, пристально глядя на него.

Наконец мужчина собрался с духом и открыл конверт. Из него выпал листок бумаги.

«Мой дорогой, если ты читаешь это письмо, значит, вилла снова принадлежит тебе. Впрочем, она всегда была твоей.

Я думаю, мы оба знали, чем все это должно было кончиться. Я люблю тебя, но нас разделяет пропасть. Я не могу проникнуть в замкнутое пространство, которым ты огородил себя от мира, и не собираюсь всю жизнь биться головой о стену. В конечном итоге я бы только возненавидела тебя, а я этого не хочу. Наши отношения продлились недолго, но это было самое прекрасное, что когда-либо со мной случалось, поэтому давай не будем омрачать воспоминания о них, а лишь признаем, что у нас не было шанса. Ведь это правда, не так ли? Я завладела тем, что по праву принадлежало тебе, и мы оба никогда не смогли бы это принять. Я бы с радостью поделилась с тобой, если бы ты позволил. Но ты бы не позволил, и поэтому у меня остался единственный выход.

Я пыталась заставить тебя понять, что я полностью тебе доверяю, но ты никогда в это не поверишь, и твое недоверие отнимает у нас последнюю надежду.

Прошедшие несколько лет я не знала, кем являюсь на самом деле, и теперь хочу начать все сначала и найти себя.

Я оставила Тони у тебя. Я не могу забрать его с собой, но знаю, ты о нем позаботишься».

Скомкав письмо, Витторио со злостью швырнул его на пол. Эйнджел ошибается, сердито подумал он. Теперь Витторио знал, что она собой представляет на самом деле — это была любящая, великодушная женщина, которую он по глупости своей упустил.

Но еще не все потеряно. Я разыщу ее и попытаюсь убедить в том, что мы созданы друг для друга.

Подняв письмо с пола и разгладив его, Витторио обнаружил постскриптум:

«Мой дорогой, не пытайся меня искать. Я всегда буду любить тебя. Спасибо тебе за все. Анджела».

Перечитывая раз за разом последние строки, Витторио понял, что у него нет выбора. Он должен оставить ее в покое. Это последнее, что он может для нее сделать.

Витторио машинально вышел в коридор и побродил по дому, который внезапно показался ему пустым и унылым. Прежде он тысячу раз на дню твердил себе, что ему не будет покоя, пока в его доме находится узурпаторша. И вот она уехала, и вилла Таццини вновь целиком и полностью принадлежит ему.

Витторио содрогнулся.

«Ристоранте Микеланджело» находился в маленьком переулке в северной части Рима. Здесь подавали дешевую еду и хорошее вино, и от посетителей не было отбоя. Сюда приходили обедать студенты из близлежащего университета, но только самые бедные соглашались здесь работать.