Черный Лев - Джуд Деверо Страница 27

– Не могу, – прошептала она. Немного помолчав, он тихо сказал:

– Я слышал, что вы поженились по любви с первого взгляда.

Лайонин мучительно старалась припомнить те первые два дня, проведенные с Ранулфом.

– Да, – прошептала она, глядя в огонь и думая о тех временах, когда он учил ее стрелять из лука.

– Но с тех пор что-то случилось? Что-то, омрачившее вашу любовь?

– Да.

Брат Джонатан улыбнулся, гадая, какой пустяк мог вызвать охлаждение между влюбленными. Скорее всего ревность Ранулфа. Еще когда первая жена была жива, он не мог вынести, когда кто-то дотрагивался до всего, что принадлежав ему, будь то конь, дом, люди и в особенности его женщина.

– Я знаю лорда Ранулфа с детства, и у него есть причины быть… несколько нетерпимым. Скажи, ты по-прежнему его любишь? Невозможно, чтобы истинная любовь умерла так скоро.

Лайонин сморгнула слезы, застлавшие глаза.

– Я… не знаю. Он так изменился. Когда я встретила его, он улыбался и смеялся вместе со мной, но теперь только хмурится и злится, и временами это меня пугает. Я пыталась объясниться с ним насчет Джайлза, но он слушать не желает.

Вот как! Значит, тут замешан еще один мужчина, вероятно, посмевший взглянуть на жену Ранулфа. Монах терпеливо улыбнулся:

– Лорд Ранулф – человек не жестокий, но иногда не в силах понять простых вещей. Под суровой маской скрывается мягкая и добрая душа. Ты ведь сама это заметила?

– Да, – робко улыбнулась Лайонин, и воспоминания о другом Ранулфе стали более ясными, затмевая боль их неудавшейся брачной ночи.

– Вот и хорошо, – улыбнулся монах. – Значит, все зависит от тебя.

– От меня? Но что я могу изменить? Мне никак не удается угодить ему.

Джонатан удивленно вскинул брови. От любящих посплетничать слуг он слышал совсем другое.

– Ты должна доказать, что любишь его. Делать все, чтобы он понял, что небезразличен тебе.

– Вы правы, – прошептала Лайонин.

Она поставила пустую кружку и выпрямилась.

– Я докажу ему, что не такая, какой он меня считает. Как-нибудь найду способ. Благодарю вас, брат Джонатан.

Она тихо направилась к выходу, а монах наполнил чашу и уселся на стул. Ах, эти молодые, до чего же у них мало забот! Интересно все же, что так расстроило леди Лайонин? Вероятно, ссора из-за нового платья, а может, и что-то не столь серьезное.

Той ночью Ранулф не вернулся домой, и Лайонин неподвижно лежала в огромной кровати, уставившись невидящим взглядом в потолок. Наверное, она виновата. И муж ненавидит ее за все, что, как он считает, она наделала.

Вспомнив слова брата Джонатана, она поклялась, что когда-нибудь обязательно докажет Ранулфу истинность своей любви. Пусть увидит, что она не любила ни одного мужчину, кроме него.

Утром она отправилась в южную часть острова, чтобы посмотреть, не нуждаются ли в чем сервы. На обратном пути к ней присоединился сэр Брэдфорд, один из самых молодых рыцарей гарнизона.

– По-моему, в воздухе уже чувствуется дуновение весны, – заметил он. – А может, я просто слишком этого желаю.

–Я тоже устала от постоянного холода, – засмеялась она. – Завтра пойду на берег реки и поищу ранние крокусы.

Оба испуганно вскинули головы, услышав громовой топот копыт. Прямо на них мчался Ранулф с темным от ярости лицом. Одной рукой он стащил сэра Брэдфорда с седла и, соскочив с коня, сжал рукоять меча.

Лайонин быстро спрыгнула на землю и встала между ними.

– Что ты затеял? – взорвалась она. – Почему идешь с мечом на бедного мальчика?

– Думаю, на это ты легко найдешь ответ. Воображаешь, будто сможешь тайком от меня бегать на свидания? Я предупреждал тебя, а ты все делаешь мне наперекор.

Но она стояла, прямая как струна, отказываясь склониться перед ним.

– Твои слова не имеют смысла. Парнишка лишь ехал рядом со мной, и мы разговаривали о весне. Я не виновата, что безумная ревность заставляет тебя все видеть в черном свете.

– Вот как? – со смертоубийственной холодностью отчеканил он. – Значит, ты не дала причин сомневаться в тебе? В вечер нашей свадьбы ты встречалась с другим мальчишкой, которого мне позже пришлось убить. Крадешь у меня, чтобы заплатить любовнику, а теперь спуталась с этим парнем? Хочешь увидеть и его кровь? Неужели твоя алчность требует не только его семени, но и его жизни?!

Гнев почти ослепил ее.

– Ты единственный мужчина, которому я позволила коснуться себя, и с каждым днем все больше об этом жалею. Лучше бы мне покончить с собой, прежде чем я дала брачные обеты столь злобному и гнусному человеку, как ты!

Рука Ранулфа взметнулась и с силой ударила ее по лицу, свалив на землю.

– В таком случае мы исправим все, что наделали. Завтра я уезжаю в Уэльс, а когда вернусь, чтобы духу твоего тут не было! – рявкнул он, и, вскочив на коня, умчался.

Лайонин несколько минут лежала, не в силах пошевелиться: кровь сочилась из уголка израненного рта. Она знаком велела сэру Брэдфорду удалиться, и юноша покорно уехал, оставив ее одну.

И только тогда хлынули слезы – слезы отчаяния и безысходности.

Она не хотела ему дерзить, но была не в силах справиться с собственной вспыльчивостью. Чего же стоят ее благородные намерения убедить его в своей любви? Муж прогнал ее, и больше она не сможет ничего ему доказать.

– Ранулф! – горестно вскрикнула она сквозь всхлипы. Завтра он покинет остров, и между ними все будет кончено.

Она вдруг села, глядя в пространство. Неужели ее зря назвали в честь львицы, и у нее не больше мужества, чем у грязного серва? Она не сдастся так легко!

Лайонин вытерла слезы и горько улыбнулась. Как только его гнев уляжется, он больше не прогонит ее. Будь у нее больше времени, она сумела бы помириться с ним. Теперь она точно знала, что докажет свою любовь к нему.

Снова обретя цель в жизни, она вернулась домой. Столько дел придется переделать до завтрашнего утра!