Свидание в неоновых сумерках - Светлана Лубенец Страница 26

Выскочив из проходной завода, Татьяна почувствовала на локте зажим железных пальцев и услышала у своего уха знакомый голос:

– Можно тебя на минуточку!

Она повернула голову. В ее локоть мертвой хваткой вцепился Марк Рудельсон. Стоит ли говорить, что Татьяна моментально вспомнила красную салфетку, вывешенную Марком за окно в ее сне. Не на ту напал, Марк Лазаревич! Она все-таки порядочная женщина! И Татьяна сердито вырвала из его пальцев свой локоть.

– Таня! А где Симона? – строго спросил он, и Татьяна устыдилась собственных мыслей.

– У врача Симона. Выписываться пошла, – ответила она.

– И что ты, как подруга, на этот счет думаешь?

– Я думаю, что ее выпишут.

– Татьяна!!! Совесть у тебя есть? – вскричал на всю улицу Рудельсон. – Плевать мне на то, выпишут ее или нет! Я тебя про другое спрашиваю!

– Про что? – самым жалким голосом спросила Татьяна, потому что очень хорошо понимала, что интересует Марка.

– Про подлеца Юльку, разумеется!

– Я про него ничего не знаю, – бодро соврала она.

– Этого не может быть, – не поверил ей Марк, опять пребольно ухватил за локоть и потянул за собой к троллейбусу. Они пошли рядом нога в ногу, как ходят лопухнувшийся преступник в наручниках на одну руку и неожиданно поймавший его в людном месте и прикованный к нему сотрудник органов, конспиративно одетый в штатское. – Ты не можешь не знать, потому что являешься лучшей Симиной подругой! Он с ней спит?!!

– Нет, – опять очень бодро ответила Татьяна.

– Откуда такая уверенность?

– Оттуда… потому что… в общем, Сима то на работе, то болеет, то у врача, а дома у меня не бордель, понял?!!

Татьяне казалось, что она врет совершенно неубедительно, но, похоже, Марк Рудельсон готов был верить именно этому.

– Послушай, Таня, – заговорщически зашипел он ей в ухо, – тут такое дело… Поскольку Симы сейчас у тебя дома нет, то, может, я зайду… А ты… пока погуляешь… – Он не дал вырваться возражениям из Татьяниной трепещущей груди и продолжил: – Представляешь, она придет от врача, а тут – я… Может, она обрадуется, а? Как ты думаешь?

Возмущенная Татьяна снова вырвала свой локоть из цепкой ладони Рудельсона. Она встала перед ним, уперев руки в бока и намереваясь сказать, что они с Симонкой надоели ей до смерти, что у нее есть собственная жизнь, которую они не дают ей спокойно проживать в квартире, на законных основаниях оставленной ей родной теткой. Она уже вздохнула, чтобы выпалить все это ему в лицо, но Марк взглянул на нее такими несчастными и просящими глазами, что Татьяна смогла только пробурчать:

– Вы вьете из меня веревки, – и, тяжело вздохнув, поплелась к метро.

Она запустила Рудельсона в квартиру, переоделась в куртку потеплее и уже на пороге сказала Марку, трогательно обнимавшемуся с Жертвой:

– Твоя задача накормить ее. Сима варит кошке овсянку с печенью.

Рудельсон согласно и очень радостно кивнул.

Татьяна понимающе усмехнулась и дала необходимые пояснения:

– Печень оттаивает на нижней полке холодильника, геркулес – во-о-он в том шкафчике у окна.

Она замотала шарф вокруг воротника куртки и шагнула за порог собственной квартиры. Эх! Что за жизнь?! Куда идти? Она медленно подошла к окну лестничной площадки и посмотрела во двор. Унылая, мертвая детская площадка. Осклизлые деревянные скамейки с облупившейся краской. Черные лужи вокруг них морщит ветер, деревья бросают в них свои последние листья. Хорошо хоть нет дождя… Но и без него противно: стыло, мрачно и холодно. Брр!!! Татьяна помотала головой и вдруг заметила на скамейке у подъезда знакомую фигуру. Неужели это… Нет… Не может быть! Что здесь делать Олегу Дунаеву? Конечно, это не он… У него и кепка другая… Чернее…

На ватных ногах, забыв про лифт, Татьяна спустилась вниз. Может быть, она так и не рискнула бы выйти из подъезда, если бы с улицы с огромными сумками, тяжело отдуваясь, в него не ввалилась ее соседка по площадке Марья Семеновна. Марья Семеновна, самая невозможная болтуха в мире, при виде Татьяны с удовольствием распахнула густо намазанные малиновой помадой губы, чтобы поведать соседке, как отвратительно выросли цены в соседнем универсаме и насколько подла Ольга Федоровна, которая занимает квартиру над ней. Но ученая Татьяна не дала ей этого сделать. Она, поздоровавшись самым вежливым образом, тут же сделала вид, что очень спешит, и выскочила на улицу.

Навстречу ей со скамейки поднялся Олег Дунаев.

– Вы? – выдохнула Татьяна и в изнеможении привалилась спиной к двери подъезда.

– Танечка… – прошептал Олег и задохнулся то ли ветром, то ли ее именем, то ли волнением, то ли еще чем-то, чего Татьяна пока не знала. – Вы? Как же… А как же…

В ответ на его неоконченные вопросы она жалко улыбалась и зачем-то пожимала плечами, а он подходил к ней все ближе и ближе. Когда их лица чуть ли не коснулись друг друга носами, Дунаев все тем же срывающимся шепотом спросил:

– Вы… Вы куда? В магазин, наверно…

– Нет… – Татьяна хотела покачать головой, но подумала, что заденет лбом козырек его кепки, и еще сильнее вжалась в дверь. – Я… Я погулять…

– Погулять? – удивился Олег. – А как же он?

– Кто?!!

– Ну… этот… мужчина в черном пальто… Он вас у проходной встречал…

– Мужчина встречал… – в недоумении повторила Татьяна, потом, спохватившись, кивнула и действительно слегка ударилась лбом о его козырек. Дунаев отпрянул, а она сказала: – Да-да… Он встречал… А вы?

– А я… А я не мог ничего с собой поделать… Пошел вот за вами… Думал, вдруг он просто знакомый и вы разойдетесь, например, на троллейбусной остановке… Или в метро… А вы не разошлись…

Татьяна вдруг испугалась до дрожи в коленях. Дунаев же может подумать, что Марк встречал ее! Он действительно встречал ее, но на самом деле ему нужна вовсе не она, а Сима. А Олег может подумать, что Татьяна привела к себе домой любовника… Какой ужас! У нее не может быть никакого другого любовника, кроме… Даже несмотря на то, что он – чужой муж и отец маленького ребенка…

– Понимаете, – таким же диким шепотом заговорила Татьяна, – он меня не встречал… Вернее встречал, но это совсем не то, что вы подумали… Видите ли, он, конечно, пришел ко мне домой, но на самом деле пришел к Симе. Понимаете, это Марк! Он не просто так пришел! Он муж Симоны Рудельсон! Они поссорились… Помните, она говорила? Так вот, они тогда так и не помирились. Он сегодня и пришел, потому что хочет все-таки помириться, а Симы почему-то нигде нет…

Татьяна вдруг заметила, что незаметно для себя с шепота почти перешла на крик, и осеклась. Ветер раскачивал голую, без всякого колпака, лампу над подъездом. Лицо Олега то освещалось ярко-желтым светом, и тогда Татьяне казалось, что он ей верит, то погружалось во мрак, отдалялось от нее и делалось жестким и холодным.