Большие девочки не плачут - Франческа Клементис Страница 26

В этом месте у аудитории обыкновенно вырывался вздох восхищения. У Марины не осталось в легких воздуха для вздоха, поскольку вся ее энергия ушла на втягивание живота и щек. Она довольствовалась профессиональным кивком, который удовлетворил острую потребность Дэвида в поддержке, если не в поклонении.

— Так вот, сейчас мы подошли к стадии тестирования, и тут-то и возникла дилемма. Понимаете, есть определенные нормы.

Да, подумала Марина, я знаю, что такое нормы. Но клянусь, вы мне это будете разъяснять, потому что, возможно, я не только толстая, но еще и глупая.

— Нормы — это установленные правила и методологии для испытания новых лекарств, — разъяснил Дэвид. — Как и прочие правила и инструкции, — прибавил он на тот случай, если его слова могли показаться немного запутанными.

Марина оставила попытки втянуть щеки. От этого она не только не казалась худее, но явно и не умнее.

— Обычно эта процедура оговаривается. Берут группу людей с одной общей проблемой, или трудностями, как в нашем случае, — поспешно прибавил он. — Затем половине дают настоящее лекарство, а другой половине — «пустышку».

Теперь он будет мне рассказывать, что такое «пустышка», мрачно подумала Марина.

— «Пустышку» прописывают для успокоения больного, это не настоящее лекарство.

Спасибо.

— А поступаем мы так потому, что если проблемы… то есть трудности, будут уходить, мы наверняка узнаем, что приносит лечение — настоящее лекарство или же просто мощный психологический эффект от глотания таблеток, любых таблеток.

— Мне все это известно.

Марина не могла скрыть своего раздражения. Мужчина он, конечно, хоть куда, но если он не сменит этот покровительственный тон, да как можно скорее, то она ответит ему как следует.

— Ах, простите!

Дэвид быстро вошел в тот образ, над которым Марина распускала слюни. Должно быть, я теряю свой стиль, выругался он про себя. Его поразила внезапная мысль о том, что на какую-то долю секунды он внушил омерзение этой омерзительной женщине.

— Просто я хотел быть уверен в том, что вы правильно поняли, почему ваше общение с ТФБП так важно для меня.

— И что дальше? — холодно спросила Марина.

Дэвид содрогнулся, услышав этот ледяной ответ, а потом продолжал:

— Когда я столкнулся с нормами тестирования, я еще не понимал, что причуды аппетита, а точнее, неправильное питание приводит к тому, что выбрать людей для участия в эксперименте будет нелегко.

— Но вы ведь выбираете людей одного и того же веса и с одной и той же историей болезни?

Марина поймала себя на том, что этот предмет начинает ее интересовать.

— Это не так-то просто. Вы только подумайте. Каков ваш средний ежедневный рацион?

Марина шумно выдохнула. Вопрос ей страшно не понравился еще и потому, что от прямого ответа не уйти. Она решила отвечать серьезно, больше не беспокоясь о том, что о ней подумает Дэвид.

— Вас интересует то, что со мной было до ТФБП? Сейчас я срежу самые острые углы моего рациона питания.

Она скрестила за спиной пальцы, вспомнив о горе шоколадных эклеров в холодильнике.

— В прошлом, отвечу так, у меня не было среднего ежедневного рациона. Я либо сидела на диете, ограничивая число калорий до уровня голодания, либо существенно переедала.

По поводу переедания она не стала распространяться, почувствовав, что описание типичного пиршества он сочтет неправдоподобным. Остатки ее гордости, пусть и небольшие, не позволили ей детально разрабатывать эту тему.

— Именно! — возбужденно объявил Дэвид. — И это должно означать, что ваш вес все время то увеличивался, то снижался.

Боже, как же это противно, когда все только о ее весе и говорят.

— Видите ли, я много лет назад перестала взвешиваться, однако, да, полагаю, что в течение месяца он, вероятно, колебался на пару стоунов то в одном, то в другом направлении.

Это застало Дэвида врасплох. Он и представить себе не мог странный образ жизни, который провоцирует такие огромные взлеты и падения. А это подразумевает изменения в тысячи калорий каждый день. Он взял себя в руки.

— Правильно. На пару стоунов. Вот вам и трудность. Допустим, у нас есть две группы женщин, одна принимает настоящий препарат, другая — «пустышку». Как мы узнаем, оказывает ли оксиметабулин свое действие, когда вес всех женщин то увеличивается, то снижается просто из-за нерегулярного питания?

Марина начала понимать, к чему он клонит.

— Значит, то, что вам нужно, это группа, по сути, две группы женщин с относительно стабильным рационом питания, чтобы любое изменение веса можно было непосредственно приписать действию лекарства?

— Точно так! Но тут возникает вопрос: если они питаются стабильно, значит, скорее всего, не наберут лишний вес.

Марина продолжила эту мысль.

— Если только уже его не имеют, а стабильное питание позволяет им сохранять комплекцию, не уменьшая и не увеличивая ее. Это и есть философия ТФБП.

Дэвид откинулся в кресле. Его послание достигло цели и было осмыслено. Он выждал несколько мгновений, чтобы его теория была получше усвоена, прежде чем перейти к цели своего визита.

— И вот зачем я здесь. Видите ли, ТФБП — это и есть ответ. Если я правильно понимаю, группа состоит из женщин, которые принимают как есть положение вещей.

— Вы изображаете дело так, будто они смирились с неизлечимой болезнью. Они… то есть мы принимаем наши тела такими, какие они есть, и мы просто-напросто решили, что физические изменения не должны омрачать нашу жизнь и становиться навязчивой идеей. (Вот сейчас мне точно нужен шоколадный эклер.) Мы едим что хотим, когда хотим, и еда, следовательно, утратила свое значение в нашей жизни. Да, мы питаемся стабильно, или, если угодно, нормально. (Когда еще раз пойду на кухню, запихну кусочек в лифчик и съем эклер в туалете.)

Дэвид увидел, как по лицу Марины разливается мечтательное выражение, и ошибочно принял его за феминистский пыл.

— Фантастика! Именно это я и хотел услышать. И что же вы об этом думаете?

(Да в лифчик можно запихнуть и четыре эклера, если затолкать их в чашечки.)

— Как вы думаете, члены ТФБП согласятся принять участие в испытании препарата?

— Конечно, нет.

Гейл Бэтхерст с трудом сдерживала негодование.

— Не понимаю, как ты вообще явилась ко мне с этой идеей? Ты что, Марина, разве не слышала, что мы тебе говорили?

— Разумеется, слышала. А меня ты выслушала? Дэвид Сэндхерст просто попросил передать тебе это предложение, что я и сделала. Ты должна согласиться, что оно разумное. Где еще он найдет женщин с лишним весом и с относительно стабильным режимом питания?