Его сильные руки - Дэнис Аллен Страница 26

Возможно, из чистого любопытства она снова обернулась на красивую пару, одетую по контрасту друг с другом. Возможно, только любопытство побуждало ее не спускать глаз с лица Делакруа, когда тот расплачивался за цветы, и гадать, обратит ли он на нее внимание, заметит ли он ее, узнает ли.

Делакруа обернулся, как будто почувствовал на себе ее взгляд. Когда их глаза встретились, Энни даже не вздрогнула. Она не потупилась смущенно, не притворилась, что удивлена, не среагировала так, как предписывало кокетство в затруднительной ситуации. Она смело выдержала его взгляд – секунды, отсчитанные бесстрастным начальником команды, снаряженной для расстрела, – и он отвернулся первым. После чего взял свою спутницу под локоть, и они растворились в толпе.

– Есть столько вещей, которых я не понимаю, дядя Реджи, – тяжело вздохнула Энни. – Люди, чувства, отношения. Сплошная загадка.

Реджи смотрел на Джеффри, который возвращался к столику с чашкой дымящегося кофе и со своей обычной самодовольной улыбкой на лице.

– Да, Энни, – устало отозвался Реджи, и его лоб прорезала глубокая вертикальная морщина. – Я тоже многого не понимаю. Люди часто вовсе не таковы, какими кажутся.

Говоря это, Реджи продолжал смотреть на Джеффри, но Энни не предполагала, что его слова относятся к ее американскому другу. Она никогда еще не встречала более открытого и искреннего человека, чем Джеффри Уиклифф.

Может быть, Реджи имел в виду Кэтрин, которая поразила их обоих на кладбище, когда вдруг раскрылась перед ними с неожиданной, сентиментальной, стороны.

А может быть, он говорил о Делакруа. Для Энни Денди Делакруа действительно был тайной за семью печатями, невиданным смешением характеров и страстей.

Ей интересно было бы узнать, куда он повел свою любовницу. В маленький домик, где внезапный ливень не помешает их поцелуям? И снова к ней вернулось ужасное, болезненное чувство.

* * *

Люсьен в костюме Ренара карабкался вверх по дереву, которое росло напротив спальни Энни. Его полумаска, рубашка, башмаки и брюки сливались с ночными тенями. Было около полуночи; небо походило на тяжелый бархатный театральный занавес, звезды и луна скрывались за низкими облаками. Вдалеке грохотал гром. Воздух был напоен густым ароматом влажной земли.

Он увидел, как в окне ее комнаты погас огонь, подождал еще немного, чтобы убедиться в том, что она заснула, и только тогда начал продвигаться к окну. Он не хотел испугать ее и не мог допустить, чтобы на ее крик сбежалась вся прислуга и домашние. Он понятия не имел, как она поведет себя, если увидит его, не знал, что будет делать, оказавшись внутри… Именно это он и намеревался выяснить.

По мере того как он осторожно продвигался в темноте, росло его нетерпение. Он уже давно представлял себе, как осуществит эту рискованную вылазку. Каждая встреча с Энни усиливала его желание увидеть ее… будучи в образе Ренара. Она тоже хотела этой встречи. Ренар ей нравился. Она и Ренар верили в одно и то же. В роли Делакруа он был обречен на поражение. На кладбище он едва не поцеловал ее, но она все время боролась с собой, стараясь не поддаться его очарованию. И на рынке он видел, как отчаянно она оборонялась от него. Она хмуро смотрела на них с Микаэлой, бросая им вызов взглядом своих прекрасных синих глаз.

Сегодня вечером он принимал этот вызов. Разумеется, он не собирался ни к чему вынуждать ее, но, черт побери, ничего поделать с собой не мог. Он должен был ее увидеть еще раз, хотя это было опасно для них обоих. Ни одна женщина, которую он сжимал в своих объятиях, не производила на него такого впечатления. Он готов был пойти на любой риск ради того, чтобы еще раз обнять ее.

Он перелез на карниз, несколько секунд балансировал на нем, затем осторожно толкнул створку наполовину открытого окна, раздвинул шторы и влез в комнату. Он замер на месте. Вокруг было совсем темно, а он понятия не имел, где стояла кровать Энни.

Практически ничего не видя, он обнаружил, что другие его чувства заметно обострились. В комнате присутствовал запах Энни – легкий, сладкий, цветочный. Он прислушался, стараясь уловить звук ее дыхания, но тщетно. Прошло несколько минут, прежде чем он понял, что находится в комнате один…

…Дверь отворилась, и в комнату вошла Энни, держа в одной руке лампу, а в другой стакан молока. Люсьен замер на месте в ожидании неизбежного крика и звона разбивающихся об пол лампы и стакана. Но она не закричала и ничего не уронила.

В тот момент, когда она увидела его темный силуэт на фоне штор, у нее задрожали руки, от чего отсвет пламени пробежал по стенам, а молоко стало выплескиваться через край стакана. Она провела в нерешительности всего несколько секунд, после чего осторожно притворила за собой дверь и сделала шаг ему навстречу.

Люсьен перевел дух. Смелая девочка. Смелая и наивная.

Она была похожа на ангела. Золотистые волосы рассыпались по плечам. Свет лампы изливал на ее лицо мягкое, неземное сияние и отражался в глазах яркими звездочками. Белая воздушная ночная рубашка подчеркивала восхитительные формы ее тела, когда она шаг за шагом… подходила к нему.

Люсьен предостерегающе поднял руку и отступил в тень:

– Энни… не подходите ближе.

– Почему? – резко остановилась она.

– Задуйте лампу.

– Я не понимаю. Зачем вы пришли? Я рада, что вы здесь, но…

– Уберите свет, и тогда мы с вами поговорим.

Она смотрела на него обескураженно.

– Не волнуйтесь… – усмехнулся он. – Я найду вас в темноте.

Действительно ли ее щеки покраснели от смущения, или это игра теней и света лампы? Она взглянула на него еще раз, после чего подошла к туалетному столику, поставила на него лампу и молоко. Затем погасила лампу.

Темнота, несколько шагов вперед, и он снова держит ее в своих объятиях.

Он впился в ее губы со страстностью, порожденной долгими неделями ожидания. И зачем он ломал голову над тем, что станет делать, оказавшись в ее комнате? Обнять и поцеловать ее было так же естественно, как то, что солнце ежедневно восходит и заходит.

Ее губы были податливыми и свежими, как нежнейший розовый бутон, и источали привкус нектара. Она приникла к нему, и от этого все его мышцы напряглись. Его охватило такое сильное желание, о возможности которого он и не подозревал. Ее хрупкие любознательные пальчики ощупывали его спину, затылок, играли краями капюшона, скрывающего его волосы. Он обнимал ее за талию, прижимая к себе все ближе, ближе… Это было чудесно, восхитительно и очень опасно.

Он взял себя в руки и отстранился от нее. В темноте было хорошо слышно их сбивчивое дыхание.

– Теперь вы поняли, зачем я пришел? Я хотел еще раз обнять вас.

– Я не думала… – Она тихо рассмеялась. – С той ночи на «Бельведере» я только об этом и мечтала.

– Я так рад, что вы думали обо мне, как и я о вас. Но прийти сюда было безумием. Могу представить себе заголовки в газетах: «Ренар наконец пойман… в спальне женщины!» Очень героично.