Приди, весна - Джилл Мэри Лэндис Страница 26

– Ты сегодня уже не поедешь на ранчо? – Зак встал и потянулся. За окном по-прежнему валил снег, будто падали огромные ватные хлопья. – Слишком темно, не говоря уж о снеге.

– Переночую у Флосси. – Кейс вытащил из кармана часы и, открыв крышку, посмотрел на циферблат. – В такой снегопад посетителей, наверное, не густо.

– Может, у нее свободна твоя старая комната. – Зак улыбнулся. – Слышал, девочки были очень огорчены, когда ты женился на Розе и уехал из публичного дома.

Кейс улыбнулся в ответ.

– Не позволяй им тебя дурачить. Не таким уж я был хорошим клиентом. А жил я там по одной причине: старая курица – владелица пансиона – не захотела держать под своей крышей полукровку.

– Ну, – Зак снова потянулся, – не могу упрекать тебя за это. – Он встал и поплотнее завернулся в одеяло, придерживая его у горла морщинистой рукой.

Кейс тоже встал, взял свою куртку, натянул ее, потом надел шляпу.

– С поездом из Шайенна пришлют объявления о награде за обнаружение Анники. Скажи Джону Татлу в депо, чтобы подержал их для меня. Я уеду на рассвете.

Старик подошел к двери, и оба посмотрели в ночь на падающий снег.

– Поедешь домой? – спросил Зак.

– Да. Я должен рассказать Розе, что случилось. – Кейс вышел на дорожку и посмотрел на небо, спрашивая себя, где-то сейчас его сестра, что с ней. Вслух он сказал: – Надеюсь, снег скоро прекратится, Зак, потому что мне предстоит отправиться на охоту.

Анника не назвала бы это ужином. Бак приготовил соленую свинину, но не подал ни овощей, ни фруктов, ни хлеба. Они ели в неловком молчании, и Анника смотрела то на тарелку, то на Бака Скотта. Он был поглощен едой. Поднимая глаза, Анника каждый раз видела, как он отрезает себе здоровые куски мяса. На нее он не обращал никакого внимания.

Покончив с едой, Бак встал, взял у Анники тарелку, даже не спросив, наелась ли она, и положил обе тарелки в миску, стоявшую на скамейке у стены. Приборы звякнули о миску, и Анника посмотрела на Бейби. Ребенок продолжал спать.

Ее неловкость усилилась, когда она осознала, что подошло время укладываться спать. Ей стало невмоготу продолжать сидеть, пока этот здоровяк расхаживал по комнате, поэтому она встала и отряхнула юбку. Шерстяной «горный» костюм был безнадежно помят и испачкан. Нарядные доходившие ей выше щиколоток ботинки с целым рядом блестящих черных пуговиц, украшавших замшевую вставку, были заляпаны грязью. Подобрав подол платья, Анника глядела на испорченные ботинки, покачиваясь с пятки на носок.

– Скоро начнется снежный буран. Я выйду проверю животных, а вы можете пока готовиться ко сну. – Бак надел свою отделанную мехом куртку из оленьей шкуры и поднял капюшон.

Анника мгновенно замерла и повернулась к нему.

– Я так не думаю, сэр.

Бак остановился у открытой двери и прислонился к косяку, скрестив руки на груди. В комнату вместе с током холодного воздуха полетели снежинки.

– Если вы хотите сидеть всю ночь, – проговорил он, – дело ваше. Но я собираюсь поспать.

– Где же вы ляжете?

Он взглянул на нее, на кровать и снова на нее.

– На кровати.

Представив, каково будет провести ночь на грязном полу, Анника решила, что слишком поспешила со своим возражением.

– А если я выберу кровать?

Бак пожал плечами.

– Места хватит на троих.

Ее лицо вспыхнуло от смущения. Ненавидя его за то, что он не считался с ее стыдливостью, она отвернулась.

– Если вы собираетесь переодеться, сделайте это до моего прихода. Я не смогу ждать слишком долго.

Анника не обернулась, пока не услышала, как закрылась входная дверь. Если бы ей не надоело так носить запачканный дорожный костюм, она легла бы в нем спать. Но ей хотелось почувствовать себя хоть немного чище. Она поспешила к своему саквояжу и достала из него коробку с пуговицами. Открыла ее и, стараясь не вытрясти пуговицы, извлекла батистовую ночную сорочку, сейчас больше похожую на мятую тряпку. Анника встряхнула ее, держа над столом, чтобы проверить, не попали ли в нее пуговицы.

Одна пуговица выпала из рубашки. Это была английская пуговица. На ее эмалевой поверхности была выгравирована пасторальная сцена, изображавшая молодую пару на охоте верхом. Взяв в руки пуговицу, Анника созерцала идиллическую сцену, которая ничем не напоминала то путешествие верхом с головокружительной скоростью, которое совершили они с Баком. Осторожно положив пуговицу на место, она вспомнила предупреждение Бака, что ей следует поторопиться.

Несмотря на потрескивание пламени в огромном камине, в комнате становилось все холодней. Анника начала дрожать, когда, расстегнув застежку на поясе, выскользнула из юбки. Посматривая на дверь, она расстегнула длинный ряд пуговиц на жакете, сняла его, затем быстренько сняла и блузку. Решив, что белье она снимет после того как наденет рубашку, она поспешно накинула прозрачную вещицу на голову и просунула в рукава руки.

За стенами хижины завывал ветер. Анника посмотрела на потолок, надеясь, что грубое строение выдержит, если буря усилится. В тот момент, когда она, кончив снимать нижнее белье и нижние юбки, вытаскивала их из-под подола ночной рубашки, дверь открылась и в комнату вошел Бак.

Капюшон и плечи его куртки уже были засыпаны снегом. Остановившись в дверях, он стал стряхивать снег. Он был похож на неуклюжего косматого медведя. Но вот он откинул капюшон, и слабый свет масляной лампы упал на его светлые с золотистым оттенком волосы. Голубые как небо глаза потемнели до цвета сапфира, когда он посмотрел на Аннику. Она застыла как статуя, вцепившись в высокий ворот рубашки.