Своенравная пленница - Кэрол Финч Страница 26

Выслушав перепалку Ленор с зятем, Доминик собрался побыстрее ретироваться. Глупо начинать разговор с Обри Дюбуа, после того как теша потрепала ему нервы. Лучше всего тихонько испариться, а позже прислать Мосли с извинениями.

Пусть скажет, что Доминику пришлось успешно уйти из-за каких-то непредвиденных обстоятельств. Ну а потом, в спокойной обстановке, можно будет поговорить с Розалин. И, только заручившись поддержкой, встретиться с ее отцом.

Уговаривая себя, что вес утрясется, Доминик на цыпочках вышел в коридор. До желанной свободы ему оставалось только несколько шагов.

Рослая мужская фигура, крадущаяся в темноте к выходу, привлекла внимание Обри, стоявшего в задумчивости в дверях кабинета. Суровые черты лица странного гостя не вязались с его зеленым бархатным костюмом и белой шелковой сорочкой. Да и вообще, подумал Обри, сообразив наконец, кого он видит перед собой, этому парию нечего делать в доме его теши.

— Ястреб? — окликнул его Обри и, отставив бокал, поспешил удостовериться, что он не обознался.

Какая досада! Доминик с тяжелым вздохом остановился у самой двери. Оставалось только обернуться и улыбнуться Дюбуа, пересекающему холл.

— Какими судьбами, черт бы тебя побрал? — Обри окинул удивленным взглядом дорогой наряд метиса, которого он привык видеть в охотничьем костюме из оленьей кожи, и пробормотал: — Я с трудом тебя узнал.

— Я приехал в город по делам, — ответил Доминик, стараясь казаться невозмутимым. — А здесь оказался случайно и вынужден спешно уйти. Может быть, встретимся завтра за обедом? Сейчас, к сожалению…

— Надеюсь, речь идет не о пожаре? — рассмеялся Обри, заметив, что Доминик переминается с ноги на ногу. — Наверняка нет! Мы непременно должны выпить! — Он взял Ястреба за локоть и потащил за собой в кабинет. — Мне приятнее провести время с тобой, нежели в обществе чопорных господ, толпящихся в бальной зале. Мне должны представить будущего зятя, а потом мы сможем вместе отсюда удрать. Бьюсь об заклад, что мой зятек тоже надутый болван из общества. — Он стал разливать коньяк по бокалам.

— Скорее, обыкновенный трус, — пробормотал Доминик, отвернувшись. Ему хотелось дать самому себе пипка. — Сожалею, мне нужно идти, — промямлил он, но Обри подал ему наполненный бокал.

— Ты уже представлен моей теше, хозяйке усадьбы Рабле?

— Да, по стечению обстоятельств… — покосился на дверь Доминик.

— Тогда ты не можешь мне не сочувствовать! — рассмеялся Обри. — Старуха ухитрилась сосватать кому-то мою взбалмошную дочку. Я не против, пусть выходит за кого угодно, — пожал он плечами. — Но зачем же обращаться со мной, как с лакеем?

— Я вам искренне сочувствую, но… Обри не дал ему закончить:

— Я собирался купить у тебя шкурки. Но ты успел их продать. Нашел нового покупателя?

Доминик подавил желание сказать, что ему надоело отдавать Обри добытую пушнину почти даром, и он сдержанно ответил:

— Да, здесь, в Сент-Луисе. Он платит значительно больше. Кстати, я давно хотел поговорить с вами о торгах, — не выдержал он искушения, но ему не удалось развить тему.

— Я вижу, вы познакомились! — раздался голос Ленор. Ее лицо сияло от радости: она была очень довольна, что наконец нашла Доминика. Узнав от бабушки о прибытии Обри, Розалии погрустнела и, охваченная тревожным предчувствием, вместе с ней отправилась на поиски пропавшего жениха. Сейчас, стоя за спинкой инвалидного кресла, она с тревогой всматривалась в лица мужчин. О чем они разговаривали? Дай Бог, чтобы папаша забыл свою давнюю обиду на семью Бодлеров. Видимо, так оно и вышло, иначе он не стал бы беседовать с Домиником.

— Мы с Ястребом обсуждали кое-какие дела, — обращаясь к теще, сказал Обри. Он кивнул дочерней собрался продолжить разговор с гостем, но Ленор вмешалась;

— С кем? С каким еще Ястребом? Ты что-то путаешь, дорогой. Это Доминик Бодлер, жених нашей Розалин.

— Бодлер? — Лицо Обри исказилось. — Бодлер! — раздельно произнес он. — Теперь мне ясно, почему ты взял прозвище Ястреб! Ах ты, мерзавец, негодяй! — взревел Обри от ярости.

Все замерли. В холле воцарилась тишина. Розалин с недоверием смотрела на отца: таким она его еще не видела. Он не терял самообладания даже после смерти Жаклин. Но теперь его физиономия побагровела, он размахнулся и швырнул бокал в камин, трясясь от злости, словно помешанный.

— Никто из Бодлеров не станет мужем моей дочери! — сорвался он на визг, сверля Доминика ненавидящим взглядом.

— Как же так, Обри? Ты обещал благословить их союз! — возмутилась Ленор. — Или ты берешь свои слова назад?

— Я дал согласие на этот брак, не зная жениха. Но теперь мне известно, кто хочет забрать у меня дочь. Не может быть и речи о свадьбе. Все отменяется!

Первой опомнилась Розалин. Расправив плечи и вздернув подбородок, она на негнущихся ногах шагнула к отцу. Он не замечал ее на протяжении многих лет, но никогда ей не указывал, что делать. Она знала, что отец вычеркнул ее из своей жизни и не вправе распоряжаться ее судьбой.

— Я приняла решение, — твердо заявила Розалин, глядя Обри в глаза, — мы с Домиником хотим пожениться, и никто нам не помешает. Как ты смеешь прикидываться заботливым папашей, после стольких лет полного безразличия! Потрудись объяснить, почему ты ненавидишь всех Бодлеров?

— И не подумаю, — прошипел Обри. — Это мое дело!

Доминик нахмурился: происходящее было для него загадкой.

— Я отказываюсь благословить этот брак! — повторил Обри.

Ленор пришла в страшное возбуждение. Она внезапно вскочила и пошла на зятя, прищурив злые глаза. Обри и Розалин застыли от изумления.