Будь что будет - Дениза Алистер Страница 26

Элина подружилась с соседкой — Элизабет Штейн, сметливой вдовой лет шестидесяти. Когда Элизабет узнала, что Элина ждет ребенка в сентябре, она с энтузиазмом принялась готовить приданое, вязала ползунки, носочки, крохотные кофточки.

Приязнь между двумя женщинами росла, вероятно, потому, что обе были одиноки. Накануне оговоренного дня свадьбы Элина рассказала соседке о своих взаимоотношениях с Бернардом, а рассказав, почувствовала вдруг некоторое облегчение. Какое счастье, что она могла поделиться своей болью с таким мудрым человеком, как Элизабет.

— Ты выдюжишь, все наладится, — ободрила она Элину. — Мы, женщины, способны вынести все напасти, которые сваливаются на наши головы. Частица этого человека всегда будет с тобой — в твоем сыне или дочери. Гляди ясными, открытыми глазами в будущее ради ребенка.

В один из теплых апрельских дней Элина купила подержанную машину. Это дало ей возможность познакомиться с историческими местами Уэльса. Она открыла для себя разбросанные тут и там маленькие живописные городки.

Очень медленно душевные раны Элины затягивались. Она стала гораздо спокойнее относиться к тому факту, что по прошествии восьми недель Бернард так и не попытался разыскать ее. Теперь она лишь горько усмехалась, вспоминая о его клятвах никогда не оставлять ребенка без своей заботы. Теперь, должно быть, думала она, Сильвия с Бернардом уже сыграли свадьбу.

Но мы справимся и без него, мысленно обращалась Элина к своему будущему ребенку. Одиночество нам не грозит. Мы всегда будем неразлучны и совсем скоро отправимся домой, и ты познакомишься со своими бабушкой и дедушкой. Все будет хорошо. Клянусь.

Намерения Бернарда как можно скорей разыскать Элину натолкнулись на препятствия. Сначала ее родители ничего не захотели ему сказать; потом, когда он выяснил, что Элина в Англии, ее брат всячески уходил от прямого ответа, но в конце концов с большой неохотой дал ее адрес. Сразу же после этого Бернард появился возле дома Элизабет.

— Кого вы разыскиваете, молодой человек? — поинтересовалась дама, поразив незнакомца великолепной дикцией. — Мисс Таннер нет дома. И не стоит ломиться в мою дверь, как в свою.

Бернард отступил на шаг, чтобы рассмотреть глаза почтенной пожилой женщины. Либо дама была под два метра ростом, либо она стояла на ступеньке лестницы.

— Простите, — как можно вежливей сказал он, — не знаете ли вы, когда она вернется?

На него глянули из-под очков суровые голубые глаза.

— А если б и знала? Что с того?

Поняв, что не добьется ничего определенного, Бернард решил изменить тактику.

— Пардон, мадам. Не сочтите за назойливость, но мне непременно надо как можно скорее ее увидеть.

— Ага, вы, видимо, отец ее будущего ребенка, — догадалась пожилая матрона, глядя на него так, словно он до смерти досадил ей, как гвоздь в туфле. — Вы и есть тот самый человек, кто заварил кашу и не намерен ее расхлебывать. Может, я не права?

Отступив еще на шаг назад, Бернард уставился на Элизабет, недоумевая, что же наговорила ей Элина, отчего старая карга встречает его с такой неприкрытой враждебностью.

— Мда, — протянул он. — Я не уверен, что вы имеете в виду, говоря о каше, но в одном вы правы — я действительно отец ребенка.

Старуха исчезла так быстро, словно растаяла в воздухе. Минуту спустя она появилась перед воротами, ведущими в сад.

— Долго же вы собирались сюда, — проскрипела она. — Видно, не спешили разыскать, где она прячется.

— Ну, хорошо, хорошо. Сейчас я перед вами, — нетерпеливо перебил ее Бернард. — Так где же Элина?

— А что вы намерены делать? — прищурилась Элизабет.

— При всем моем уважении к вам, мадам, это вас не касается, — произнес Бернард довольно резко.

— Тогда вам нечего беспокоиться о мисс Таннер, — заявила седовласая леди и, подняв голову, удалилась.

Сжав зубы от негодования, Бернард заставил себя не потерять выдержку. Он потратил массу времени, чтобы отыскать Элину, и теперь, когда он почти у цели, какая-то старуха водит его за нос. Одно он знал точно: он узнает, где она, даже в том случае, если ему придется превратиться в собаку-ищейку.

Растянувшись на нагретой солнцем каменной скамье под окном дома, Бернард прикрыл глаза и приготовился ждать. Черт побери, Элина возомнила, будто ее бегство может решить возникшие проблемы. Она просила не пытаться найти ее, но не в его характере медлить. Он сразу отправился на поиски.

Солнце скрылось за верхушками деревьев, тени вуалью окутали сад. Неожиданно раздался скрип железных ворот, ведущих в сад. Бернард насторожился. Уж не Элина ли возвращается? Он приподнял голову, стараясь разглядеть, кто идет по садовой дорожке к входной двери.

Элина не заметила его, а он не спешил выйти из тени, наблюдая за ней. Она не была такой вызывающе яркой, как Сильвия. Не отличаясь особой красотой в общепринятом смысле, Элина была хорошо сложена и прекрасно держалась. В лучах заходящего солнца она напоминала богиню, в отличие от Сильвии с ее резкими, порывистыми движениями.

Она сильно изменилась, отпустила волосы, которые пучком были уложены на затылке. Бернарду бросился в глаза округлившийся живот, рельефно выступающий под свитером, полные, упругие груди.

Не догадываясь, что за ней наблюдают, Элина прижала руку к животу, огладила груди, пальцем поправила ворот свитера, прикоснулась к пучку на затылке. Бернард не отрывал от нее глаз, восхищаясь ее женственностью, ее пополневшей фигурой.

Глядя на нее, он испытал прилив острого желания. Ему жутко захотелось обнять ее, ощутить сладость ее губ, вдохнуть запах ее волос, провести рукой по ее гладкой, смуглой и прекрасной коже. Стоило ему увидеть Элину, как его убежденность в том, что нет таких препятствий, которые бы помешали вернуть ее, лишь усилилась.

Конечно, сейчас ему нужно быть особенно осторожным. Его неожиданное появление может быть воспринято превратно, но сдержать волнения плоти он не смог. Давнее влечение к этой женщине вспыхнуло с новой силой. В замешательстве Бернард встал со скамейки.

Встревоженная неясным предчувствием, Элина обернулась и в сгущающихся сумерках увидела силуэт. Она бы узнала его даже в многотысячной толпе. Из всех мужчин высокого роста, с узкими бедрами и горделивой осанкой она сразу же выделила бы одного, при виде которого сердце забилось бы быстрее, а земля закачалась под ногами.

Бернард взял со скамейки пиджак, служивший ему подушкой, и набросил на плечи.

— Ну наконец-то, — произнес он удивительно волнующим голосом, будившим в ней самые приятные воспоминания. — Я было подумал, что мне придется заночевать в саду.

Его тон, вибрация его голоса рождали в ней ощущения долгожданной встречи с любимым. Одного этого было достаточно, чтобы сдаться на милость победителя. О сдержанности было забыто, в ней разгоралось былое чувство, притупившееся за последнее время. Захотелось кинуться к нему, ощутить тепло его рук, услышать, как под щекой бьется его сердце.