Богатство Лас-Вегаса - Ферн Майклз Страница 26

— Не знаю, Филип. Как можно чаще.

— Чем занималась сегодня, Салли.

— Всем, чем мне не положено заниматься. И чувствую себя отлично. Мне не нравится, когда доктора говорят мне, что чего-то делать нельзя, потому что нельзя. Все люди разные. Мне хотелось сходить в «Бинго Пэлас», и я сходила. Хуже мне от этого не стало. Посидела в саду. Как оказалось, напрасно. Все сухо, выжжено, листья желтые. Наверное, я попрошу Чу приехать на некоторое время и устроить здесь нечто вроде сада под крышей, оранжереи.

— А песок, грязь?

— Так здесь живут все, Филип. Таков городской образ жизни. Когда-нибудь кто-нибудь придумает способ, как уберечься от всего этого. Филип, я не могу круглый год жить в Санрайзе. Мне нужно видеться с разными людьми. Мне нужно быть там, где идет жизнь. Разве ты не говорил, что люди не острова?

— Да, я так говорил, но это было до того, как я в тебя влюбился. Сейчас мне никто не нужен, кроме тебя и сына.

— Хотелось бы и мне так сказать, но не могу. Если ты хочешь переехать в Санрайз на постоянное жительство, я не буду возражать. Денег у нас достаточно, так что тебе вовсе не обязательно преподавать. Мог бы заняться образованием Эша. Сама по себе достойная работа! У тебя появится время написать книгу, о которой ты говорил. Подумай об этом. Решение не обязательно принимать немедленно. А у меня есть кой-какие идеи относительно этого города и есть деньги, чтобы воплотить идеи в дела. Но прежде мне нужно встретиться с членами городского совета, посмотреть, насколько это выполнимо. У меня в планах строительство новой школы и больницы, а также библиотеки. Я делаю хорошие деньги на бирже. Пусть дают пользу. Кроме того, я намерена построить еще два заведения вроде «Бинго Пэлас». Ты не поверишь, какую прибыль приносит игорный бизнес. Так что, если когда-нибудь ты захочешь оставить преподавание и стать моим партнером, я буду только рада.

— Спасибо, Салли, но это не то поле, на котором я хотел бы играть. Вот если ты действительно построишь новую школу, то я с удовольствием помогу. Кстати, почему бы тебе не подумать об открытии колледжа?

— Чудесная мысль, Филип. Быть по-твоему!

— Вот как?!

— Да. У меня есть деньги, почему бы и нет? Ты сказал, что можно подумать, я и подумала. Буду… как это? Фила…

— Филантропом.

— Да. Мне это нравится. Ну разве не замечательно?

— Замечательно, — сухо согласился Филип и опустил глаза. — Извини, пора кормить Эша. До свидания, Салли.

* * *

Салли еще долго сидела в одиночестве за столом, размышляя обо всем сразу. Мысли кружились, переплетались, путались… Наконец она поднялась и, качая головой, пробормотала: «Завтра еще один день. Если не делать то, что хочешь делать, то этот день станет еще одним сегодня. Я этого не хочу. Каждый новый день должен отличаться от предыдущего, иначе это не жизнь, а бег по кругу».

Она тяжело поднялась по лестнице в свою комнату.

Две недели спустя Салли уже провожала мужа и сына.

— Присматривай за ними, Су Ли.

— Осень хорошо присматривай, — ответила китаянка.

По щеке Филипа Торнтона скатилась слеза, повисла на подбородке и упала на пухленькое личико ребенка. Наверное, ему было бы не так грустно, если бы он заметил влажные глаза своей жены, но в этот миг малыш захныкал, отвлекая внимание отца на себя.

Именно в этот момент и разделилась семья Торнтонов.

* * *

Проводив мужа и сына, Салли целиком отдалась работе. В первую очередь — строительству школы, больницы и колледжа. Щедрость ее, разумеется, не прошла незамеченной, и вскоре она уже заседала в нескольких советах, где ей принадлежало решающее слово. Местная газета «Невада стар» чуть ли не в каждом номере помещала фотографию благотворительницы, превознося ее добродетели. Подчиняясь минутной прихоти и врожденному инстинкту, Салли купила грузовую компанию, лучшие дни которой пришлись на времена золотой и серебряной горячки. Тот же инстинкт подтолкнул ее к покупке пятидесяти тысяч акций железнодорожной компании «Юнион Пасифик Рейлроуд», которая должна была в скором времени стать обладательницей трансконтинентальной магистрали. Пряча акции в сейф, Салли скрестила пальцы, но, повернув рукоятку, тут же забыла о них.

Через несколько недель Салли приобрела ветхое здание бывшего ледника и заключила контракт на его перестройку и подготовку к эксплуатации. Подсчитав прибыль, которую мог дать ей ледник за следующий год, она даже ахнула. Три дня спустя Салли поставила свою подпись на контракте, предусматривающем строительство современной прачечной и сушильного цеха. При этом она прекрасно понимала, что, подписывая документ, обрекает на безработицу все китайские прачечные, а потому сразу же сообщила их хозяевам о своих планах и предложила им места и процент от прибыли нового заведения. Все шесть китайцев быстро сообразили, что к чему, и заключили с ней индивидуальные контракты.

В один тихий вечерок, сидя за покерным столиком, Салли заметила троих друзей Коттона Истера. Они находились неподалеку, так что ей не пришлось напрягаться, чтобы услышать их разговор.

— Говорю тебе, если бы я только знал, где отыскать Снежка Мейдена, то пошел бы к нему прямо сейчас и скупил бы всю его землю. Старик стоит одной ногой в могиле, а родственников никого. Если действительно построят эту чертову дамбу, о чем так много шума, то можно до конца жизни ничего не делать и купаться в роскоши.

— Послушайте, — вмешалась Салли, — уж не хотите ли вы сказать, что Снежок еще жив?

— Наверняка, миссис Салли. Если он загнется до того, как построят дамбу, то вся его собственность отойдет штату. И вот что я вам скажу: это несправедливо.

— А это точно, что дамбу собираются возводить?

— Верное дело, миссис Салли. Но сначала им придется приобрести и землю. А она почти вся у Снежка. И его никто не может найти. Мы пытались, но это же такой тип, что может забраться в какую-нибудь щель и год оттуда не вылезать.

— Ну, кто-то же должен знать, — сказала Салли, пытаясь не показать проснувшегося в ней интереса. — Он был на похоронах Коттона, а потом сразу исчез. Помню, старик говорил что-то о том, куда собирается, но у меня из головы вылетело. Может, и вспомню, если постараюсь как следует.

— Да уж постарайтесь, миссис Салли. Человек сидит на золотой жиле и сам этого не знает.

Она посмотрела на пожилых грубоватых старателей, все еще не потерявших надежды наткнуться на богатые залежи. Ни у кого из них, насколько ей было известно, в карманах никогда не нашлось бы больше пятидесяти долларов.

— Если вспомню, что мне сделать?

— Ха, миссис Салли, пару ласковых слов, улыбочку послаще, и вы приобретете к рукам всю его землю. А потом продадите правительству и сделаете состояние.

— Не очень-то красиво. Это же обман. Я не могу.

— Почему это? Я ж вам говорю, старик долго не протянет. И ему уже на все наплевать. Если вспомните, где он окопался, берите побольше виски и приличной закуски. Неплохо захватить и теплой одежды. На похоронах Коттона Снежок выглядел, как оборванец. Хотя из уважения к Коттону даже побрился. Так вы собираетесь его поискать, миссис Салли?