Танцующие в темноте - Маурин Ли Страница 26

— У вас серьезно? — без обиняков спросила Бел.

— С его стороны, не с моей. — Я вспомнила слова Джеймса, сказанные им вчера вечером, на песке, неподалеку от ночного клуба. — Вот уже неделю он переживает какой-то кризис.

— Бедный малый, — лаконично отозвалась Бел. — Мужчины в состоянии распознать кризис, только когда он стукнет их обухом по темечку.

— Это все из-за меня, — сморщила нос я.

— Ничего с ним не случится. Мужчины вообще слишком легко относятся к своим связям с женщинами.

— Где вы познакомились с Фло? — пришла пора ей ответить на некоторые вопросы.

— В Биркенхеде, дорогуша, за пару месяцев до войны. Она была на год старше меня. В то время она жила на Вейвертри.

— Фло вступила в армию, как и вы?

— Откуда вы узнали?.. — начала было Бел, а потом кивнула на фотографии на столике. — Ну, конечно, моя фотография, где я выхожу замуж за старину Боба. Я тогда служила в ВТС. А Фло осталась работать в прачечной во время войны. Меня направили в Египет. Прошло много лет, прежде чем мы с ней снова встретились. — Она обвела комнату грустным взглядом. Ее лицо стало серьезным, глаза затуманились от воспоминаний, и впервые она стала выглядеть на свои годы. Мне показалось, что шерри слегка подействовало на нее. — Она была такой славной девушкой. Видели бы вы ее улыбку — точно солнечный лучик, но Фло почти все время проводила здесь, в этих стенах. Чертовски несправедливо.

— Не хотите ли еще шерри? — спросила я. Мне намного больше импонировала жизнерадостная Бел, даже если для этого мне придется напоить ее.

— Я не могу сказать «нет». — Она оживилась. — Эта бутылка уже почти пуста, но в серванте должны быть еще. Фло всегда держала пару штук про запас. Она говорила, что это ее средство борьбы с головной болью. Здесь не найдется чего-нибудь перекусить, дорогуша? У меня в животе просто урчит от голода. Я бы съела что-нибудь перед уходом из дома, просто я не думала, что задержусь надолго.

В кухонном шкафу я нашла несколько банок консервированного супа. Я открыла консервы с горошком и ветчиной, выложила их в две миски и поставила в микроволновую печь разогреваться, после чего развернула бутерброды, которые принесла с собой. Я не замечала, что напеваю при этом, пока Бел не крикнула из комнаты:

— Похоже, у кого-то хорошее настроение! Вы слушали пластинку Фло?

Обычно я проводила воскресные дни совсем не так, да и сейчас не делала ничего, что можно было хотя бы с натяжкой назвать восхитительным или волнующим, тем не менее я чувствовала себя вполне счастливой, наблюдая за сменой красных цифр на дисплее микроволновой печи. Мне пришло в голову, что, вероятно, Фло приобрела микроволновку и другие дорогие вещи, телевизор и проигрыватель, в рассрочку. В ходе довольно-таки грустных и даже трогательных набегов на серванты и выдвижные ящики мне не попалось на глаза никаких бумаг. Но где-то должны храниться и пенсионная книжка Фло, и, может быть, какой-нибудь страховой полис; кроме того, должны быть и другие документы: счета за газ и электричество, воду и канализацию, бумаги об уплате муниципального налога. Похоже, я начинала пренебрегать своими обязанностями по отношению к ней. Я прихожу сюда уже второй раз, а квартира по-прежнему остается такой же, как и после смерти Фло, если не считать того, что шерри и продуктов стало меньше. Как только Бел уйдет, я возьмусь за дело и разберу несколько ящиков.

Я поискала поднос и нашла его в шкафчике под раковиной. Там же стояли красивые фарфоровые солонка и перечница — «Сувенир от Маргейт». Я поставила все на поднос и понесла его в гостиную, где дремала Бел.

— Кто оплатил похороны? — спросила я.

Бел очнулась, яростно заморгала своими густо накрашенными ресницами и сразу же набросилась на бутерброд.

— И у меня, и у Фло были специальные страховые полисы на случай смерти. Она показала мне, где лежит ее копия, а я показала ей, где найти мою. Бывало, мы с ней рассуждали о том, кто из нас оставит этот мир первой. Фло клялась, что это будет она. Я не говорила ей ни слова, но про себя думала то же самое. — Она состроила одну из своих великолепных гримас. — Теперь мне придется показывать кому-то еще, где лежит мой полис, правда?

— Разве у вас нет детей?

— Нет, дорогуша. — На мгновение Бел показалась мне ужасно одинокой. — Я трижды беременела, но ни разу мне не удалось выносить ребенка. Теперь они научились что-то делать с этим, но тогда еще не умели.

— Мне очень жаль, — мягко сказала я. Честно говоря, мне было настолько жаль ее, что комок подступил к горлу.

Неожиданно Бел улыбнулась.

— Все в порядке, дорогуша. Иногда мы с Фло шутили по этому поводу, что мы с ней — пара бесплодных сучек, но она говорила, что дети не всегда приносят счастье. Иногда лучше обойтись без них. — Она бестактно поинтересовалась: — А как поживает та ваша сестра, ну, эта ненормальная? Не могу вспомнить, как ее зовут.

— Алисон. Она не ненормальная, просто у нее аутизм. — Я пожала плечами. — Так же, как всегда.

— А как насчет другой вашей сестры? А еще у вас есть брат, кажется?

Снова начался перекрестный допрос. Я рассказала ей о Труди.

— Что касается Деклана, то он меняет работы одну за другой. Так он ничего не добьется.

Бел в очередной раз скорчила гримасу, означающую отвращение.

— Молодым людям в наши дни не на что особенно надеяться. — Какое-то время она молча прихлебывала суп, а потом как бы невзначай поинтересовалась: — А как там ваша бабушка?

У меня возникло стойкое убеждение, что Бел намеревалась задать этот вопрос с самого начала.

— Нормально. В июне ей исполнилось восемьдесят.

— Она живет все там же, в Киркби?

— Да.

Бел молча уставилась на свои ультрамодные ботинки: с высокой шнуровкой, на толстой подошве, не совсем такие, конечно, как «мартенсы», но очень похожие.

— Я думаю, — со скрытым нетерпением произнесла она, — что вы не знаете, из-за чего произошла ссора?

— Какая ссора?

— Которая случилась много лет назад между вашей бабушкой и Фло.

— Я ничего не знаю об этом, — ответила я. — Нам всегда внушали, что Фло совершила нечто ужасное, после чего бабушка больше никогда с ней не разговаривала.

Очередная гримаса Бел.

— А я слышала совсем иное: что именно Марта поступила неправильно, и Фло на нее смертельно обиделась. Не раз она говорила мне: «Бел, ни при каких обстоятельствах нельзя говорить нашей Марте, что я отправилась на встречу с нашим Создателем раньше нее — по крайней мере, пока не закончатся похороны», но она так и не сказала мне почему, хотя она не из тех, у кого есть секреты от лучшей подруги. Мы знали друг о друге все, если не считать этой истории.

В шесть часов Бел объявила, что ей пора домой, но тут пришла Чармиан с тарелкой куриных ножек и куском домашнего пирога, и Бел передумала. К тому времени у меня уже шумело в голове от выпитого, и я с радостью откупорила новую бутылку. В половине восьмого мы стали смотреть сериал «Коронейшн-стрит». Мои гостьи ушли спустя несколько часов, и мне было очень жаль с ними расставаться. Чармиан была дружелюбной и отзывчивой особой, острого ума. Я чувствовала себя с ними совершенно свободно, как будто знала их всю жизнь. Получилось так, что я унаследовала от Фло двух хороших подруг.