Добродетельная куртизанка - Никола Корник Страница 26

Он произнес эти слова с такой горечью, что Люссиль пронзила боль за него.

— Но какие против вас могут быть возражения! — воскликнула она, зная, что Генри — старший сын герцога Марчнайта. — Ваша семья…

— О да, мисс Келлавей, моя родословная безупречна. — Начав говорить, лорд Генри уже не мог остановиться. — Возражения вызывают не мои родственники, а я сам. — Он тяжело вздохнул. — Я познакомился с леди Полли пять лет тому назад, когда ее только начали вывозить в свет. Среди всех глупых дебютанток она была как дуновение свежего ветерка в невыносимый зной, и я сразу потянулся к ней. У нее была подруга, имени которой я не назову, вы сейчас поймете, почему. Они были неразлучны. Мне и в голову не приходило, что подруга ко мне неравнодушна — ведь все мои мысли были заняты лишь леди Полли. Но однажды плутовка подстроила поломку своей кареты вблизи от моего дома в Хартфордшире. — Он вздохнул. — Ей было хорошо известно, что я удалился туда на несколько дней из Лондона. Ехала она не одна — ее сопровождала компаньонка, да и у меня в доме, естественно, жила домоправительница, так что мы не были наедине, но все равно поползли мерзкие слухи. Мне дали ясно понять, что ради спасения чести моей незваной гостьи я обязан на ней жениться.

Он с отчаянием взглянул прямо в глаза Люссиль.

— Знали бы вы, сколько бессонных ночей я провел, стараясь найти выход из создавшегося положения. Ведь я собирался предложить руку и сердце мисс Полли и не мыслил своей жизни без нее, В конце концов, я недвусмысленно заявил, что не женюсь на мисс… на девушке, случайно оказавшейся в моем доме.

И тут я допустил ошибку — поехал к старому лорду Сигрейву и попросил руки его дочери, тогда как следовало выждать, пока слухи улягутся. Он отказал мне наотрез, назвал меня человеком без чести, который морочит головы юным леди. Я был в отчаянии. Мне удалось встретиться с Полли наедине, я предложил ей объявить о помолвке. Но она наотрез отказалась идти против воли отца.

Он замолчал, тишину нарушал лишь тихий шум водопада, низвергавшегося в пруд перед ними.

— С тех пор за мной закрепилась репутация дикаря, к тому же с невыносимым характером. — Встретив огорченный взгляд Люссиль, Марчнайт оборвал себя на полуслове. — Прошу прощения, мадам, даже не понимаю, с чего это я стал изливать вам душу…

— Не беспокойтесь, сэр, я понимаю вас как никто — ведь меня тоже вечно обвиняют в бесчувственности.

— Но зачем обременять вас моими личными делами! Ума не приложу, как это получилось. Уж поверьте мне, мисс Келлавей, все оттого, что вы располагаете к откровенности. До сих пор я никогда не рассказывал о самом сокровенном совершенно незнакомым людям.

— В этом я не сомневаюсь, сэр, — улыбнулась Люссиль. — Но я считаю леди Полли своим другом и знаю, что она несчастлива. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?

— Вы сама доброта, мадам, но я уверен, что нам с Полли уже никто не сможет помочь. Теперешний лорд Сигрейв, по-моему, относится ко мне не лучше, чем его покойный отец.

— Да, вы правы, я не в силах вам помочь, — промолвила Люссиль, и на сей раз горечь слышалась в ее голосе. — Если я попытаюсь поговорить с лордом Сигрейвом, это — увы! — будет вам только во вред.

Она замолчала, поняв, что выдала себя с головой, но лорд Генри, явно понявший причину ее огорчения, успокаивающим жестом положил ладонь на ее руку.

— Вы, вижу, не в лучшем положении, чем я, — начал было он, но его прервал на полуслове лорд Сигрейв, незаметно для них вошедший в оранжерею.

— Мисс Келлавей! Я пришел за вами, чтобы проводить к ужину, — сказал он многозначительно, хотя лицо его оставалось бесстрастным. Было непонятно, слышал он ее последние слова или нет, но она заметила, с каким подозрением он взглянул на лорда Генри, особенно на их сомкнутые руки! Она попыталась высвободить ладонь, но лорд Генри не отпускал ее, явно желая поддразнить Сигрейва.

— Вы, вижу, решили испортить мне сегодня вечер, Сигрейв, — проговорил лорд Генри. — Сначала лишили меня общества одной очаровательной дамы, сейчас — второй. Это, полагаю, не случайно.

— Если вам угодно думать так, сделайте одолжение, Марчнайт, — с деланной любезностью сказал Сигрейв и повернулся к Люссиль. — Если разрешите, мисс Келлавей…

— Я полагала, что к столу меня проводит мистер Фаррант. Ах, вот и он! Прошу прощения, джентльмены… — Она подчеркнуто тепло улыбнулась лорду Генри и поднялась.

— О Господи, сегодня я то и дело натыкаюсь на ваших поклонников, — с нескрываемым раздражением пробурчал Сигрейв, резко повернулся на каблуках и вышел из оранжереи.