Барышня-певица, или наследство польской бабушки - Мари Князева Страница 26

- Что с тобой, Марьям? У тебя происходят какие-то радостные события, а ты не рассказываешь мне?

Она чуть покраснела, что с нею редко бывает, и торжественно кивнула, а потом шепнула мне на ушко:

- Я влюблена. Взаимно!

- В кого?

- Это ОЧЕНЬ большая тайна! - она сделала очень большие глаза, для убедительности, и придвинулась ещё чуть ближе: - В Азиза!

Я ахнула:

- В своего... - но не успела договорить: тонкая, но сильная дружеская ладошка крепко закрыла мне рот:

- Тсс! Да! Но не говори об этом вслух!

- Как же так получилось, Марьям? - шёпотом спросила я. - К тебе же сваталось столько разных мужчин...

- И что? Я обязана любить каждого, кто позарится на деньги отца? Да у меня и жених есть, если ты не в курсе. Айрат Бакир.

- Мне незнакомо это имя.

- Ещё бы! Твой отец не имеет дел с подобными личностями. А вот моему - всё равно, лишь бы это было выгодно. Он и дочь готов продать за нолики на счету!

- Но как... что вы планируете делать?

- Бежать! - Марьям шевелит губами почти беззвучно, но глаза её сверкают непримиримо. - Давайте и вы с нами!

- Мы..?

- Ну, ты и Гаяр.

- Бежать? С Гаяром? Но куда?

Она пожимает плечами:

- В Европу. В Азию. Да не всё ли равно? Ты любишь его?

От этого вопроса моё бедное сердце вспыхивает, как сноп сена, и принимается бешено скакать в груди.

- Люблю... - шепчу я еле слышно.

Марьям усмехается:

- Всё-таки ваша история - самая странная из всех, что я слышала в своей жизни! Вы ведь и не общались толком... как вам удалось друг друга так полюбить, что готовы разломать свою жизнь в щепки ради этого чувства?

Я пожимаю плечами. Сама не знаю ответ на этот вопрос, но страшно томлюсь по Гаяру, и во мне на самом деле начала зреть решимость наплевать на всё: на запреты родителей, мнение света и законы Бога. Я отчаянно хочу быть с ним...

- А вы? Как у вас это всё произошло?

Марьям дёргает плечиками, как будто хочет стряхнуть собственный стыд:

- Я всегда его любила, с самого начала.

- Это сколько лет? - хмурюсь, пытаясь припомнить, с каких пор Азиз работает её телохранителем.

- Пять, - вздыхает моя подруга.

Я теряю дар речи, а когда он наконец возвращается, шепчу:

- А он?

- А он говорит, что три.

- Три года?

- Угу.

- Но выяснили вы это всё только сейчас?

Кивает.

- Так вот, о чём ты говорила тогда!..

- Да, - усмехается. - Я считала, что надежды нет, а счастье было на расстоянии вытянутой руки.

- И когда всё прояснилось?

- В ту пятницу.

- И ты молчала!

- До того ли тебе, Лайла? У тебя своих забот хватает, а тут ещё я...

- Так хоть бы отвлекла меня от тяжёлых мыслей!

Марьям фыркнула:

- С чего они тяжёлые-то?

- Сама подумай: Гаяр не знает, что я - это я, и ещё неизвестно, как отреагирует. Может, и рассердится. Но это полбеды. Ты права, если любит - простит, и может, без макияжа я ему понравлюсь больше... Но родители! Мама сказала, что категорически не желает видеть Гаяра в качестве зятя, и это она ещё не знала про полицию...

- Всё равно мне кажется, что всё это ерунда и мелочи. Вам с Гаяром надо просто честно и открыто поговорить с родителями - и всё решится в вашу пользу. А если нет - моё предложение о побеге вчетвером в силе.

- Вы... собираетесь пожениться?

- Ну конечно. Но уже там. Тут нам никто не согласится провести обряд.

- Вы будете жениться в Европе?! Венчаться по-христиански?

- Да хоть в Азии, по-буддийски! Мне совершенно всё равно. Первая брачная ночь у нас была, мы, по сути, уже женаты.

Я обмерла.

- Б-была? Брачная ночь?!

- Ну да, - щёки моей подруги слегка розовеют. - Я давно этого хотела. И нисколько не разочарована. Даже наоборот.

- О Боже... - я закрываю лицо ладошками, у меня перехватывает дыхание.

Когда-то давно, ещё подростками, мы с Марьям подробно обсуждали эту тему, делились обрывочными сведениями, полученными в случайных источниках. Я всё ещё довольно смутно представляла себе этот таинственный сакральный процесс соединения тел супругов, но знала, что он считается приятным. А моя младшая подруга уже испытала всё на себе! Это по-настоящему шокировало меня.

Расспрашивать об этом было стыдно, но Марьям и сама поняла, как мне интересно.

- Мужской орган, - сказала она тихо, - он такой... больше, чем мы представляли. Намного. Когда я его впервые увидела, он показался мне просто огромным, я даже не поверила, что он поместитлся в меня, но... Там у женщин всё эластично, да и сам этот... он не абсолютно твёрдый, а упругий. Больше похож на плотную диванную подушку, чем на камень или дерево.

- А это... приятно? - прячу глаза и краснею, но вся превращаюсь в слух.

- Не то слово. Первый раз больно, но недолго. А потом... Лайла, это такое наслаждение - я даже не знаю, с чем сравнить. Мне кажется, если бы у нас не было обязанностей, мы бы не вылезали из постели.

- Но как же ты решилась? До свадьбы?

- Мне нечего было терять. И я так давно его хотела - моего Азиза... Хотела принадлежать ему, душой и телом...

Все эти мысли были новыми для меня, я совсем не думала о плотском в отношениях с Гаяром. Будто этот вопрос сам собой решится, стоит нам пожениться. Но у нас всё под вопросом: и свадьба, и плотские утехи, и даже сами отношения. Может быть, именно поэтому мне тоже отчаянно захотелось испытать то, о чём говорила моя подруга. Наслаждение, которое нельзя сравнить ни с чем другим, что я пробовала прежде. Да, мне отчаянно хотелось испытать его именно с Гаяром. Мурашки бежали по коже, стоило мне представить, как он меня целует... А что, если мы оба окажемся без одежды? Лицом к лицу, кожа к коже. Мне кажется, я упаду в обморок от ощущений такой интенсивности...

- Тебе наверняка понравится, - кивнула Марьям, словно прочитав мои мысли.

- Но надо сперва пожениться... - нерешительно пролепетала я.

- Возможно, это не так уж и обязательно...

- Как же! Выходить потом замуж не девственницей..!

- Ты ведь за него будешь выходить - так не всё ли равно, до или после обряда вы вкусите друг друга?

- А вдруг... не за него?

От этого предположения сердце болезненно и мучительно сжималось в груди, но нужно быть реалисткой: всё возможно.