Многообещающее Рождество - Хелен Брукс Страница 26

— Но это не значит, что он не может быть предан женщине, если полюбит ее, — упорно стояла на своем Линора.

— Вот именно «если», — возразила Кей. — Послушай, мама. Митчелл не знает, что такое семья, потому что он жил среди насилия и ненависти. Он никогда не хотел остепениться. Ради бога! Я ведь не одна, мама! Посмотри наконец фактам в лицо.

К удивлению матери и своему собственному, Кей вдруг разразилась слезами.

Когда слезы были вытерты и выпит горячий шоколад, Линора сказала извиняющимся тоном:

— Больше никаких разговоров об этом. Я обещаю. Согласна?

Кей улыбнулась.

— Согласна. Но пусть мои отношения с Митчеллом не влияют на твои с Генри, хорошо? Он хороший, правда, и я хочу, чтобы ты встречалась с ним сколько хочешь. А мы с Митчеллом будем постепенно отдаляться друг от друга, и это будет отлично. Просто отлично.

В десять часов Кей с бокалом вина сидела у камина и грела ноги. Линора рано легла спать. Елка мерцала огоньками, за окном завывал ветер, и в маленькой гостиной было тепло и уютно, но никогда в жизни Кей не чувствовала себя более несчастной.

Когда зазвонил телефон, она вскочила так резко, что книга свалилась с коленей на пол.

— Алло.

— Скучаешь по мне?

Она едва не выронила трубку.

— Митчелл?

— Надеюсь, что в твоей жизни нет другого мужчины, который имеет право спрашивать, скучаешь ли ты по нему, — мягко сказал он. — Так что?

— Что? — Голова не работала.

— Скучаешь по мне?

— А ты? — уклонилась она от ответа.

— Дьявольски скучаю, — без колебаний ответил Митчелл.

— Ну, я тоже. — Что еще она может сказать? Тем более что это правда.

— Хорошо! — Кей почувствовала, что он улыбается. — Очень хорошо!

Наступила пауза.

— Откуда ты звонишь? — спросила Кей, надеясь, что голос не выдаст ее внутреннюю дрожь.

— Из гостиницы, — равнодушно ответил Митчелл, и она поняла, что он не хочет разговоров о постели.

— Как дела? Плохо, как ты и ожидал?

— Хуже. — Кей услышала в его голосе раздражение и подумала, что она не завидует злополучному Холдену. — Похоже, придется остаться здесь на пару дней, чтобы разобраться с этой чертовой путаницей. Как ты думаешь, продержишься без меня так долго? — мягко спросил Митчелл.

— Мне придется постараться, не так ли? — весело спросила она, восстановив душевное равновесие после потрясения, вызванного звуком его голоса.

— Смотри не перестарайся!

— Ты должен быть доволен, что я могу обходиться без тебя, — равнодушно заметила Кей. Никаких ловушек, никаких обещаний, верно?

— Современная женщина…

— Наморщив нос, она пыталась понять странную нотку, прозвучавшую в его голосе.

— Несомненно, — с удовольствием согласилась Кей.

Последовала пауза.

— Знаешь, ты бываешь слишком современной, — произнес Митчелл с легким ударением на «слишком».

— Не думаю. — Она все еще сохраняла беззаботный тон.

— Я тоже не думал. До некоторых пор.

Опять загадки, недомолвки — вечно одно и то же.

— Как поживают близнецы? — спросил Митчелл совершенно другим тоном.

— Прекрасно. Свалились с ног от усталости. Долго возились с кукольным домиком, потом решали, куда его поставить — на пол возле книжного шкафа или на туалетный столик. Джорджия выступала за пол, Эмили — за столик. Я не стала вмешиваться.

— Я знаю, кто победил, — насмешливо заявил Митчелл.

— Джорджия, конечно, — призналась Кей.

— Она почти такая же упрямая, как ее мать. — Улыбка, которую она почувствовала в его голосе, смягчила колкое замечание.

Но возразить все равно захотелось…

— Разве сила воли — плохое качество?

— Нет, если…

— Если что?

— Если она не мешает видеть то, что у тебя под носом.

Она моргнула, захваченная врасплох.

— Спокойной ночи, Кей, — бархатным голосом проговорил Митчелл. — Пусть твои сны будут наполнены мною.

У нее не нашлось, что ответить на дерзкое пожелание, которое она услышала во второй раз. С трудом переведя дыхание, Кей сказала:

— Спокойной ночи, Митчелл.

После того как он отключился, она долго стояла, глядя перед собой невидящим взглядом, и только громкие гудки заставили ее медленно положить трубку. Кей взяла бокал и залпом выпила вино, потом сходила на кухню и налила себе еще.

Снова усевшись перед камином с книгой на коленях, она сделала большой глоток. Что же ей делать? Всякий раз, когда она принимает решение отдалиться от Митчелла, он протягивает руку и буквально тащит ее к себе.

Что ему нужно? Чего он действительно хочет?

Сейчас Митчелл — в каком-то неизвестном гостиничном номере, вероятно роскошном, где по мановению руки он может получить все, чего пожелает. Кей пронзило острое чувство ревности. Как бы ей хотелось быть с ним! Желание превратилось в мучительную боль, захлестнувшую самые чувствительные клеточки ее существа.