Бывший будущий муж - Айра Уайз Страница 25

— Выходи за меня замуж! — Вся тщательно подготовленная речь была забыта, осталась только суть. — Тогда все перестанет быть проблемой!

Джессика продолжала смотреть на него неподвижным невидящим взглядом, храня полное молчание. Потом пошевелилась, и он увидел, что сказанные им слова достигли наконец ее сознания.

Она торжествующе… нет, насмешливо улыбнулась и медленно произнесла:

— Наверное, тебе очень неприятно было сказать это мне.

— Нет.

Ее улыбка стала холоднее. Неужели он полагает, что она не заметила, каких усилий ему стоило собраться, чтобы высказать столь возмутительное предложение? Потому что после произошедшей сцены оно стало совершенно возмутительным. Найджел до сих пор ненавидит и презирает ее, хотя и не может справиться с похотью. Она была абсолютно уверена в этом.

— Я не собираюсь иметь от тебя ребенка, заявила Джессика, немедленно перейдя к самой сути. — Даже если мне не повезло и я забеременела, то предупреждаю сразу: до родов дело не дойдет. Моя бабка и прабабка умерли в родах, и я не намерена давать жизнь ребенку, заведомо зная, что он будет расти сиротой.

— Не говори так. — Найджел нахмурился. — Одно дело, твоя бабушка, другое — ты. К тому же медицина…

— К тому же бессмысленно вообще затевать разговоры о женитьбе, когда еще неизвестно, беременна я или нет, — перебила его Джессика. — И даже если я все-таки забеременела и решусь, посоветовавшись с врачами, пойти на риск иметь ребенка, то все равно ни за что не выйду замуж за мужчину, который не только считает меня развратной, но еще и безответственно легкомысленной!

— Я не считаю тебя развратной! — отверг он ее обвинение. — И давай не будем возвращаться к этому.

Что касается Джессики, то она еще не закончила с этой темой.

— Ну хорошо, тогда считает неспособной хранить верность!

Найджел выпятил подбородок.

— Нет, считаю.

Она вскинула голову и сверкнула глазами, бросая лжецу вызов.

— Вспомни, с кем я собиралась провести вечер, когда ты приехал за мной в Нью-Йорк?

Найджел нахмурился.

— Откуда я могу знать?

— Ты слышал, как я звонила по телефону… мужчинам, и моментально сделал вывод, что оба — мои любовники. А такую женщину стоит считать довольно распущенной и совершенно недостойной быть хранительницей супружеской чести. К тому же тебе известно мое безответственное отношение к сексуальным связям… Так что кто угодно может оказаться отцом моего гипотетического ребенка.

Но Найджел покачал головой.

— Одним из двух «любовников» была женщина, Джессика удивленно раскрыла глаза.

— Да? Откуда ты знаешь?

— От Берта Меллори, — ответил он. — Он звонил несколько дней назад, хотел поговорить с тобой. Ты была в то время в больнице. Я спросил, он ответил.

Так он посмел выпытывать у напарника подробности ее личной жизни и расспрашивать его о Бобби?!

— И ты называешь такое поведение признаком доверия?

Найджел сильнее нахмурил брови.

— Хватит, прекрати! — проскрежетал он. Неужели ты считаешь меня полным идиотом?

Я в состоянии понять, что, если ты не принимаешь противозачаточные таблетки, значит, не имеешь любовника. Тем более при твоем страхе перед родами. И не говори о разврате. — Найджел нетерпеливым взмахом руки пресек ее возражения. — Это слишком серьезная тема, чтобы запросто кидаться обвинениями и оскорблениями. Если ты забеременела, то от меня, и в таком случае я хочу быть с тобой. Если тебе будет угрожать опасность при родах, мы найдем лучших специалистов или здесь, или в Европе, которые отыщут способ не подвергать твою жизнь риску. И я буду поддерживать тебя каждый день, каждый час, каждую минуту. Я предлагаю серьезные отношения. — Он придвинулся к Джессике, которая совсем не хотела этого. — Самые серьезные. Брак — сейчас, немедленно, чтобы никто не мог оспорить время зачатия нашего ребенка. Предлагаю без предубеждения и предвзятости, без оглядок на прошлое. Клянусь!

Поэтому прошу честного и прямого ответа, а не ядовитого сарказма.

Джессика вглядывалась в его глаза, в самую глубину их, и слушала гладкие, убедительные слова, порожденные изобретательным мозгом, описывающие достоинства предложенного им брака. Слушала и понимала, как много жизненно важного осталось не упомянуто: и отсутствие любви, и отсутствие уважения, не говоря уж о реакции его семьи…

Она чувствовала себя очередным делом, за которое он принимается. Такой он был весь деятельный, практичный, немного высокомерный, хотя капля высокомерия Найджела не портила. Но каков же его истинный, скрытый мотив? Джессика обнаружила, что не может думать о таких важных вещах, потому что находится под влиянием его сверхъестественного мужского обаяния.

Найджел всегда нравился ей, одно время она просто с ума сходила по нему. Он начинал говорить о серьезной проблеме, вставшей перед новым клиентом, а она готова была накинуться на него и начать срывать одежду. Впрочем, ей доводилось несколько раз присутствовать на проводимых им совещаниях, и к концу его выступления не оставалось ни одной женщины, которая не мечтала бы о том же.

И сейчас она ощущала на себе его завораживающий магнетизм, противиться которому никогда не могла. Обольстительный голос, выразительные движения рук, большой чувственный рот — все напоминало о том, какое волшебство он творит в постели. И глаза, синие бездонные глаза околдовывали и вынуждали дать только тот ответ, который был ему нужен.

Да, нельзя не признать, его чары подобны смертельному оружию. И тут ей пришло в голову, каков же его истинный мотив. Ну конечно!

Секс!

Найджел умел управлять своим лицом, как и положено настоящему юристу, но вот другими частями тела — едва ли. Он даже открыто признал это, наблюдая, как она суетилась с шампанским. «Не могу спокойно смотреть на тебя и не хотеть…» — сказал он. Вопреки разуму, вопреки всему, что он знает о ней, ему хотелось делать это еще и еще.

О да, он пристрастился к ней, развратной темнокожей сладострастнице, которая обладает исключительным чувственным талантом и умеет заводить его снова и снова. Так почему бы не жениться на ней? Какое естественное и характерное для него решение проблемы! Если бы не предательство три года назад, он бы еще тогда довел дело до логического конца и навечно приковал себя к ее телу без малейшего сожаления об утрате своего холостяцкого статуса. Потому что, несмотря ни на что, считал секс с ней потрясающим, завораживающим, ошеломляющим. И в случае заключения официального брака смог бы, заниматься им без всяких глупых эмоций.

Да, гениально придумано!

Ax ты сукин сын! — подумала Джессика. Даже ведь не вспомнил, что все они, включая членов его семьи, только что пережили худшие дни в своей жизни!

Она оцепенела, потрясенная его способностью провести мгновенную оценку и принять решение. Они уже прошли через это три года назад — здесь же, в этом самом доме, когда он неожиданно вернулся с Восточного побережья, нашел кое-что подозрительным и пришел к единственно возможному, с его точки зрения, выводу. И все это со скоростью света. В один миг Джессика превратилась в жалкую потаскуху, и, что бы она ни говорила потом, ничто не могло изменить его мнения.