Голос сердца - Кришан Чандар Страница 25

Тарна так ушла в воспоминания, что не заметила, как ее кольцом окружили ребятишки. Широко раскрыв глаза и затаив дыхание, они внимательно слушали ее.

— А где этот водопад? Какой он бывает? — обратился к Тарне один из них.

— А какие бывают виноградные лозы? — спросил другой.

— А горы эти выше дома «Сурадж махал» с нашей улицы?

Вопросы сыпались со всех сторон. В этом районе «Сурадж махал» был самым большим домом, чем немало гордились жители тротуара. Они, конечно, жили не в самом доме, но спали все-таки рядом, на тротуаре!

— Вы все это узнаете, если будете ходить в школу.

— Мы не можем ходить в школу.

— Почему?

— Мы бездомные.

— Ну и что же?

— Мама говорит, что в школу ходят только те, кто живет в домах.

Тарна замолчала и задумалась о чем-то, опустив голову. В это время раздался раздраженный голос матери Кусум:

— Прабхакар! Ты не хочешь есть? Тарна! Тарна!

Прабхакар соскочил с коленей Тарны и убежал.

— Я подожду Раджу, — отозвалась Тарна.

— Мы оставим ему.

— Нет, — решительно ответила девушка.

— Вот глупая! Раджу придет поздно — дожидается, наверно, последнего поезда. Ты что же, так и будешь сидеть голодная?

— Я не хочу есть.

— Это Бомбей, глупышка, — смеясь, поучала ее женщина. — Здесь такие вещи не годятся. Я тоже, когда только приехала из деревни, была такой, как ты, дурочкой — до полуночи сидела голодная. Но в Бомбее нельзя этого делать. Муж идет на работу в одно место, жена — в другое. Когда у кого есть время, тогда и обедают. Здесь никто никого не ждет, не может ждать, не то с голоду помрет. Пойдем! Да ты еще и не жена ему. Какая же ты жена? Скажи Раджу, пусть принесет для тебя три сари, два золотых колечка — на пальчик и в ноздрю, да еще ожерелье, такое, как у меня. Видишь? И я справлю вашу свадьбу. Просто так я свою дочь замуж не отдам!

Она говорила так ласково, что Тарна встала и пошла вслед за ней.

Раджу вернулся около одиннадцати, отдал Тарне две рупии и сел, устало прислонившись к стене. Тарна спросила:

— Почему ты так поздно?

— Днем почти ничего не заработал, нужно было дожидаться последнего поезда.

Массируя ему ноги, она вдруг заметила, что одна нога у него забинтована.

— Как это случилось?

— Я поднимал груз и уронил железный сундук на ноги. Пришлось отдать рупию доктору за перевязку, а то я принес бы тебе три! — И, переводя разговор, Раджу попросил: — Дай мне поесть, наконец.

Когда Раджу управился с едой, они с Тарной присели поодаль, где их не могли услышать.

— Раджу, тебе нравится Бомбей?

— Очень! А тебе?

— Мне и нравится и нет.

— Это как же?

— Нравится электрический свет, который сам зажигается вечером. Нажмешь кнопку — и светло. Повернешь ручку водопровода — бежит вода. Не нужно идти с кувшином к ручью за две мили. А какие здесь красивые дома! Если бы все это могло быть у нас в деревне, она была бы самой красивой деревней на свете.

— Как же может быть электричество в деревне?

— Может! Я читала в книгах, что в Европе даже в деревнях есть электричество.

— Книги, книги, книги! Только и слышишь! Я ненавижу твои книги! — вдруг разозлился Раджу.

Тарна тоже рассердилась.

— А я ненавижу твою дикую болтовню!

— А я и есть дикарь и всегда останусь им. Ну и что?

Тарна взглянула на Раджу испепеляющим взглядом и отвернулась.

— Ну и что? — раздраженно повторил Раджу.

— Ничего! — не поворачиваясь к нему, бросила Тарна.

— Смотри мне в лицо, когда разговариваешь.

— Нет.

— Нет?

— Нет!

— Нет? — Дикарь крепко сжал ее плечи.

— Нет! — сердито ответила она.

— Нет? — пытаясь повернуть ее к себе лицом, повторял Раджу.

— Нет! — стараясь вырваться, твердила она.

— Нет? — Раджу одной рукой сжал обе ее руки, а другой обхватил ее за талию и притянул к себе.

— Нет! Нет!

Он крепко прижал Тарну к своей груди. Она пыталась вырваться, но Раджу рассердился не на шутку. Он так сжимал девушку в объятиях, словно хотел, чтобы она вся растворилась в его сердце. Тарна покраснела от напряжения.

Дикарь насильно повернул ее лицо к себе и склонился над ней.

— И теперь нет?

— Нет, нет, нет! Чтоб тебе провалиться на этом месте!

Больше она не могла ничего сказать, потому что он закрыл ей рот поцелуем, и она постепенно ослабла в его руках, стала покорной и послушной, как былинка, попавшая в шумящий водоворот. Все заволокло какой-то пьянящей пеленой, глаза сами собой закрылись. Когда она очнулась, ей показалось, что Дикарь держит ее бережно на груди, как цветок. Она приподняла голову, заглянула ему в глаза, прошептала, глубоко вздохнув: «Чтоб мне провалиться», — снова положила голову ему на грудь и заплакала от радости.

Долго еще сидели они так, обнявшись, и Тарна говорила:

— Почему ты не хочешь понять меня? Я совсем и не сердилась на тебя, просто хотела сказать, чтобы ты не забывал о своем долге. На заработок кули ты никогда не сможешь уехать из Бомбея.

— А куда? — удивленно спросил Раджу.

— Ты уже забыл свое обещание? «Я поеду в Бомбей, соберу денег на двух быков и вернусь в свою деревню». Забыл? Тебя ведь ждет земля в деревне!

Раджу улыбнулся и нежно шепнул ей:

— Земля ждет не только меня, но и тебя. Я все помню. Ты не думай, что я забыл.

— Мне показалось, что ты в Бомбее забыл обо всем.

— Я никогда не забуду этого, Тарна.

— Правда?

— Клянусь тобой!

Она улыбнулась. Теперь она поверила, радостно вздохнула и снова прижалась к его груди. Раджу нежно гладил ее волосы.

— А что тебе не нравится в Бомбее? — спросил он.

— Здесь очень много народу, мне просто страшно становится. Потом… здесь нет простора. Куда ни глянешь — огромные здания, они будто давят. Хочется убежать куда-нибудь, где растут зеленая трава и тенистые деревья. И… мне не нравится спать на тротуаре. У нас в деревне ничего нет, но домик есть у каждого.

— Только поэтому?

— Здесь много детей, которые не ходят в школу. Потом… становится страшно, когда подумаешь, что богатые люди здесь во много раз богаче наших деревенских богачей, а бедные во много раз беднее наших бедняков. И я… я… задумываюсь — зачем я приехала в Бомбей?