Хрупкое сокровище - Бронуин Джеймсон Страница 25

Она подняла дрожащую руку и коснулась его губ. Он что-то тихо и горячо пробормотал, клятву или обещание, а потом вошел в нее до конца.

Она принялась покачивать бедрами, привыкая к незнакомому опыту. Удивленная отсутствием боли, она желала, чтобы это никогда не кончалось. Но он начал двигаться медленно и ритмично, поднимаясь над ней со страстным, напряженным выражением лица, от которого у нее медленнее забилось сердце. Она подхватила этот ритм и глядела ему в глаза, двигаясь вместе с ним, когда он приближался к оргазму.

Он не опередил ее — принялся ее ласкать, пока она не испытала безудержное удовольствие. Она услышала, как он произнес ее имя, когда последовал за ней. Вскрик освобождающего оргазма повис в охлаждающем воздухе, а потом проник в ее сердце.

Тристан наблюдал за спящей Ванессой. Никакой одежды, никакой косметики, никакой искушенности. Только Ванесса, только ее изысканная красота сверкала при мягком свете лампы.

Опираясь на локоть, он наблюдал за ней и желал, чтобы она проснулась. Ему не терпелось начать сначала. Он был недоволен тем, что грубо с ней обращался, и собирался исправить это. Он вспоминал о том, что она рассказала ему в машине, о ее детстве, о том, как она заботилась о своем брате и защищала его, когда была слишком юной для такой ответственности, и решимость его крепла.

Он поцеловал ее мягкие сонные губы, волнующую ямочку на подбородке и тонкую синюю вену на почти просвечивающей коже груди.

Она мгновенно проснулась, встретилась с ним взглядом. Но некоторая застенчивость придала ее лицу настороженное выражение.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Девственница.

— Ты мне не верил?

Что-то в ее тоне подсказало ему, что отвечать надо с предельной осторожностью.

— Я не понимал, что это возможно.

— У меня не было случая.

— У тебя не было бойфрендов?

— Нет. Я или работала, или присматривала за Лу. А потом вышла замуж в двадцать два года.

— Этот контракт, который ты заключила, когда вышла замуж, — тебе никогда не хотелось его нарушить?

— Нет. Я никогда так не относилась к Стюарту. Он был скорее похож на…

В ее колебании он почувствовал то, что ей не хотелось признавать.

— На отца?

— На отца, такого, которого у меня, к сожалению, не было. Мне жаль, но это правда. Сначала Стюарт просто предложил помощь. Потом вложил деньги в меня и Лу. По-моему, он видел в нас замену семьи.

Ее слова причинили ему боль, но не такую сильную, как раньше, когда он еще не читал письмо Стюарта с извинениями.

— Твои родители — ты сказала, что они редко бывали рядом.

— Редко. А когда бывали… я часто жалела об этом. Они не знали, как реагировать на трудности Лу. Не знали, как с ним обращаться. У моего отца был вспыльчивый характер.

— Тебе и твоему брату доставалось от него?

— Только моей маме. И поэтому она пила. Мы были классической неудачной семьей.

— И никто этого не видел? Никто не помог вам?

— Мои родители работали. Мы справились. И ни я, ни Лу не попали в приют. В итоге я оказалась здесь, в Иствике, и у меня есть все, что я когда-либо хотела иметь.

— Кроме семьи.

Она резко подняла глаза.

— Лу — моя семья. Я не жалею о том, что вышла за Стюарта. Он знал, что это из-за денег, и мы оба были счастливы от этого выбора.

— А я… — он запнулся. — Ты не жалеешь о том, что связано со мной?

Она долго изучала его, и взгляд ее серебристых глаз потемнел от несметного числа эмоций.

— Все зависит…

— От чего?

— От того, как это закончится.

Он поднял руку и коснулся темного следа от поцелуя на ее горле. Им оставленного следа на ее горле.

— Ты не жалеешь об этом?

— Пока нет.

Это было началом. И она все еще была здесь, в его постели, что должно было иметь некоторое значение.

— Ты останешься? — Он обнял ее. — Я хочу исправить все, что нужно исправить, Ванесса. Ты позволишь мне?