Сладкое лето - Мэрилин Герр Страница 25

В номере Эбби нашла в холодильнике маленькие бутылочки минеральной воды и ахнула, посмотрев на цену:

– О Бог мой! Ничего себе, всего лишь пять долларов за унцию. Такое бывает только в Нью-Йорке. Может, нам хватит одной на двоих?

Кивнув, он взял из рук Эбби стакан с водой и чокнулся с ней.

– За все настоящее. Кстати, тебе понравилась вечеринка? – Хоть он постарался произнести эту фразу непринужденно, напряжение между ними не спало.

– Мне всегда нравится встречаться с новыми людьми. Ты… все время куда-то пропадал.

Она постаралась произнести это равнодушно. Кайл ответил тем же:

– Извини, дела. Для этого подобные вечеринки в Нью-Йорке и устраивают. И еще доходы от них идут на благотворительность и всякие там социальные нужды. Так завязываются знакомства.

Нахмурившись, Эбби поставила на стол пустой стакан.

– Да, я слышала об этом, – резко сказала она. – Я не такая уж деревенщина, какой ты меня представляешь. Я просто понимаю, когда мной пренебрегают.

– Я не…

– Коль скоро мы об этом заговорили, то послушай меня. Я хожу на вечеринки, чтобы встречаться с друзьями, а не для того, чтобы завязывать знакомства. Если в Нью-Йорке под этим подразумевается, что надо слишком много пить, слишком много говорить и клеить женщин…

– Я не…

Гнев в ее красивых глазах убеждал Кайла, что спорить бесполезно. Черт побери! Она что, до сих пор не понимает, какие чувства он испытывает по отношению к ней? Она должна была почувствовать страсть в его поцелуях. Неужели не может понять, что другие женщины для него больше не существуют? И что сила его желания пугает его самого?

Он больше не мог травмировать ее, притворяясь равнодушным. Пора рискнуть и признаться. Он все ей объяснит. Признается, что любит ее. Сейчас!

Кайл протянул к ней руку.

– Эбби, – прошептал он.

– Этот уик-энд – ошибка, Кайл. Ты прекрасный хозяин. Но не стоит нам больше транжирить время. Нью-Йорк не для меня, я чужая ему, как чужая и тебе. Я люблю слушать птиц, вдыхать аромат сосны, смотреть, как распускаются цветы. Мне казалось, что тебя это тоже радует. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – Там, в Тукане, ты был другим, Кайл. Ты был там… настоящим. Здесь ты какой-то искусственный, фальшивый.

Кайлу показалось, что ему дали пощечину.

– Мы слишком разные, Кайл. У нас никогда бы ничего не получилось. Я уезжаю завтра утром. – Она подошла к двери и распахнула ее. – Спасибо за все.

«Держись, ну продержись совсем немного, пока он не уйдет», – уговаривала она себя.

Кайл, так и не сказав слова, которые застыли у него на губах, вышел в ночь.

Она видела в окно, как он решительно перешел улицу, сел в машину и уехал. Тут самообладание изменило ей, все переживания выплеснулись наружу, и она, рухнув на постель, зарыдала.

На следующее утро телефон зазвонил ей прямо в ухо. Она посмотрела на часы. Восемь утра.

– Эбби?

Мужской голос был хриплым от волнения.

– Кайл? Если ты думаешь… – начала она сердито.

– Я звоню тебе, чтобы попросить об одолжении.

– Одолжении? – удивилась она.

– Да. Гвен получает истинное удовольствие от твоего общества, и ей нужно немного отвлечься. Она хотела бы позавтракать с нами в «Уиндоуз-уорлд». Я знаю, что ты ненавидишь меня и что твои вещи упакованы. Но ей очень нужно, чтобы ты пришла.

Возникла неловкая пауза, которую первым нарушил Кайл:

– Клянусь, что буду таким, как раньше. Эбби?

– Да?

– Клянусь, клянусь, клянусь. Ты слышишь меня? Беру назад все глупые слова, сказанные вчера. Прошу прощения, что оставлял тебя одну. Могу тебя порадовать: у меня несварение желудка от всех этих пирогов.

– Зачем тебе тогда идти на завтрак?

– Я должен. Ну, что ты скажешь?

Скоростной эскалатор поднял их на сто седьмой этаж Всемирного торгового центра, и Кайл повел Эбби и Гвен в «Уиндоуз-уорлд».

– Нам сегодня повезло, леди. Столик у самого окна, и погода отличная. Видно на мили вокруг. Гвен, помоги мне сориентировать Эбби, – добавил он, чтобы как-то отвлечь сестру.

Покончив с едой, Эбби тяжело вздохнула:

– Все было великолепно. Почему вы не остановили меня, когда я вцепилась в этот шоколадный торт?

– Чтобы ты вместо него воткнула вилку в меня? – засмеялся Кайл. – Я бы ни за что не встал между тобой и тортом. Я видел, как жадно светятся твои глаза.

Несмотря на грустное настроение, Гвен улыбнулась. Кайл наклонился и погладил сестру по руке. Его план сработал: Гвен уже не выглядела такой мрачной. Он выдвинул предложение:

– В музее «Метрополитен» открылась роскошная выставка. Может, сходим?

– Спасибо, Кайл, но у моего друга сегодня днем какой-то праздник, – ответила Гвен. – Я обещала заскочить. Ты, как всегда, великолепный большой брат. Спасибо, что не оставлял меня все это время одну. И, Эбби, большое спасибо тебе, что приехала сюда на уик-энд. Вы очень мне помогли. Я звоню Брэду каждый день… но все равно… передайте ему от меня привет. Хорошо?

Эбби пообещала.

– Вот увидишь, Гвен, постепенно все войдет в норму. Обязательно! А пока я за ним послежу.

С влажными от слез глазами Гвен кивнула. Кайл проводил сестру к лифту. Как они близки, подумала Эбби. Она была рада, что тоже хоть чуть-чуть сумела помочь Гвен.

Ведя машину в направлении южного Манхэттена, Кайл повернулся к Эбби:

– Ну что, мисс Мартин, поможете мне скоротать длинный одинокий вечер?

Голос Кайла звучал тоскливо. Ветер шевелил его голубую рубашку, в открытом вороте виднелась сильная грудь, поросшая черными волосами.

Она заметила в его глазах выражение грусти. Это ее удивило. Ему, казалось, было грустно, что она скоро уедет. И ей хотелось протянуть руку и прижать его к себе, утешить. Они ведь, в конце концов, всего лишь друзья. Разве он не употребил это слово?

Улыбнувшись ему, она заговорила дружеским, но чуть холодноватым тоном:

– Мистер Таннер, вы продолжаете делать столь интересные предложения, что я не в силах отказаться.

Они остановились у здания «Метрополитен» и поднялись по массивной мраморной лестнице. Ее плечо нечаянно коснулось его твердой руки, и она почувствовала желание, которое так хотела превозмочь. О Господи! У них нет будущего, как бы он там мило ни извинялся за свое поведение на вечеринке. Она должна сделать так, чтобы эта последняя экскурсия прошла легко и небрежно. Концентрироваться на картинах. На великолепии здания. На чем угодно, только не на нем.

Кайл также почувствовал, как от легчайшего прикосновения Эбби запульсировала его кровь. В его жизни никогда не было такой женщины, как Эбби Мартин. Все остальные казались ему теперь безжизненными, скучными и глупыми.