Украденные небеса - Кимберли Кейтс Страница 25

— А как к вам попали письма Кассандры? — поинтересовался Эйдан.

— У моего сводного брата есть приятель, у которого имеются знакомства в лондонской «Таймс». Когда пришло письмо, приятель брата устроил целый спектакль — всем подряд демонстрировал его в клубе.

— Замечательно… — Эйдан поморщился, и Нора без труда догадалась, что ему было неприятно слышать об этом. — Да, просто замечательно.

— Когда Ричард увидел письмо, он решил, что оно предназначено именно мне, — продолжала Нора. — Брат знал о моем отчаянном положении, и он отдал его мне. А я подумала… — Нора почувствовала, что у нее запылали щеки, и потупилась.

Эйдан же осторожно приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза.

— Что вы подумали, Нора Линтон? — проговорил он невероятно ласковым голосом.

— Я подумала, что вы предназначены мне судьбой. Как это, должно быть, нелепо, правда?

— Если бы вы задали мне этот вопрос вчера, я, по-видимому, согласился бы с таким определением. Но сейчас я в этом не уверен.

У Норы подскочило сердце, и пальцы затрепетали. Он совершенно ее запутал и обезоружил.

— Нора, неужели вам уже не кажется, что мы нужны друг другу? — продолжал Эйдан.

Быть нужной — разве не на это она рассчитывала, когда отправлялась в Ирландию? Да, именно об этом она мечтала. Мечтала о том, чтобы в ее жизни появилась цель и какой-то смысл. Мечтала о любви. Но сэр Эйдан, конечно же, не мог ее любить…

Пожав плечами, Нора проговорила:

— Сейчас мне нужен дом, вот и все. Исходя из того, что я вчера от вас услышала, об остальном мне следует забыть. А вы будете жить так, как привыкли.

— А что бы вы сказали, если бы я признался: Нора, вы единственный человек на свете, который может протянуть мне руку и вытащить на берег?

Произнесенные им слова соответствовали ее тайным мечтам, ее самым сумасбродным фантазиям, и Нора почувствовала, как у нее сжалось сердце.

— Теперь я понимаю, откуда у Кассандры драматический дар, сэр Эйдан. Я не представляю, что могу сделать, чтобы… Как это вы соизволили выразиться? Чтобы вытащить вас на берег? Ведь вы, сэр Эйдан, плывете в противоположном направлении, вы стремительно удаляетесь от берега.

Глаза Эйдана потемнели. В них светилась искренность, граничившая… с мольбой.

— Вы могли бы открыть для Кассандры двери в высшее общество. Ваше имя поможет ей.

У Норы упало сердце. Честное имя — это все, что досталось ей от отца в наследство.

Эйдан же тем временем продолжал:

— Красота Кассандры, мое богатство и имя Линтон обеспечат моей дочери должное уважение и покорят всех снобов — никто не посмотрит на нее косо. Вы знаете, как моя девочка умеет добиваться всего, чего хочет. Ей хватит нескольких недель, чтобы укротить светских львов в «Олмаксе» и заставить их есть из ее рук.

— Вы полагаете, что триумф в «Олмаксе» станет залогом ее счастья? А вы, проводя время в высшем свете, стали бы счастливее?

Глаза сэра Эйдана вспыхнули. Но он тут же взял себя в руки и сказал:

— Кассандра совсем другая. Особенная. Если бы вы вышли за меня замуж, она смогла бы подняться надо мной и Делией и стать такой, какими нам не суждено было стать. Цельной, добродетельной, сильной, счастливой… Она заслуживает счастья.

В его словах прозвучала неподдельная страсть, и Нора почувствовала, как у нее защемило сердце.

Эйдан провел ладонью по волосам и пробормотал:

— Нора, я прошу вас… Нет, умоляю… Нора, помогите нам.

Взглянув на стоявшего перед ней мужчину, Нора отчетливо осознала, чего стоила ему эта просьба. В какое-то мгновение она ощутила безумное желание прикоснуться к нему — ей хотелось откинуть с его лба непослушную прядь. Но она почти тотчас же овладела собой. Было бы слишком опасно довериться Эйдану Кейну. «Этот человек — как чарующее пение сирен, он таит в себе смертельно опасный соблазн», — подумала Нора.

Сейчас сэр Эйдан склонял ее к браку, но как согласиться на брак без любви, как принять его условия?

Действительно, как выйти замуж за человека, который, надев ей на палец кольцо, тут же забудет о ее существовании?

Деловое соглашение — кажется, так он это назвал. Но что она будет испытывать, наблюдая за любовными похождениями своего мужа? Что будет испытывать, зная, что он проводит время с женщинами, в обществе которых чувствует себя гораздо лучше, чем с ней?

А когда Кассандра станет вполне самостоятельной, она, Нора, окажется лишней в этом доме, и муж избавится от нее, как от старого жилета.

Пытаясь успокоиться, Нора сделала глубокий вдох, затем проговорила:

— Сэр Эйдан, я понимаю, что выдумаете о будущем Кассандры, но вступить в брак, взять на себя священные обязательства и заранее знать, что обещания не имеют никакого значения…

— Значит, вы мне солгали, когда сказали, что хотите иметь уютный дом? Следовательно, вы все-таки хотите испытать великую страсть? Как человек, едва не поплатившийся за это собственной жизнью, смею вас заверить: вы сильно переоцениваете ожидаемые удовольствия.

Нора отвела глаза, но тут же, вспомнив о гордости Линтонов, снова взглянула на Эйдана и проговорила:

— Вы хотите, чтобы я вышла за вас замуж и обеспечила будущее вашей дочери, защитила ее от унижений, если вдруг возникнет скандал, связанный с вашим прошлым, не так ли?

Кейн кивнул:

— Совершенно верно.

— А если я выйду за вас замуж, что будет со мной? — продолжала Нора. — Допустим, я решусь помочь вам и стану вашей супругой, но что станет со мной, когда о Кассандре вам больше не придется беспокоиться? Как вы предполагаете устроить меня?

— Как только вы справитесь с вашей задачей, я выполню любое ваше пожелание. Я сделаю все, что будет в моей власти, чего бы мне это ни стоило.

— Сделаете все, что в вашей власти? — переспросила Нора.

— Если вы избавите мою дочь от страданий, — продолжал Эйдан, не спуская глаз с ее лица, — я буду почитать вас, как ни одну другую женщину на свете.

— Вероятно, я должна быть польщена, — заметила Нора. — Но мне казалось, сэр Эйдан, что вы не очень-то высокого мнения о представительницах слабого пола.

Кейн нахмурился.

— Нора, вы о чем?

— Дело в том, что я достаточно насмотрелась на приятелей моего сводного брата, поэтому имею неплохое представление о мужчинах, подобных вам. Они засыпают подарками своих любовниц, красивых и умных, смелых и наглых. Когда же им приходится вспоминать о своих женах, они над ними потешаются, порой не стесняясь их присутствия, как будто обручальное кольцо на пальце женщины притупляет ее чувства.

Эйдан поморщился и проворчал:

— Вы полагаете, что я таким образом отплачу вам за избавление моей дочери от страданий?