Негодяй в моих мечтах - Селеста Брэдли Страница 25
Негодяй в моих мечтах - Селеста Брэдли читать онлайн бесплатно
Мелоди сидела, свернувшись, в темном, пахнущем пылью ящике и думала: что, может, ей не так уж и хочется попасть на чердак? Может быть, той дамы там уже нет. Может быть, Эван опять отправится кататься верхом с Билли-виком и забудет о том, что она сидит здесь, наверху, в темноте и пыли. Может, ей стоит покричать вниз, в шахту, что ей страшно и она хочет спуститься вниз.
… Эван, конечно, вздохнет, но не заругается, потому что он не вредный, большой мальчик и ничего не пугается. Он похлопает ее по плечу и скажет:
— Все в порядке, Мел.
А потом он сунет руки в карманы и уйдет, насвистывая, чтобы отыскать кого-нибудь похрабрее и поинтереснее.
Поэтому Мелоди крепко стиснула зубы, пресекая рвущийся наружу вопль, закрыла глаза, чтобы не видеть темноты, и зажала уши руками, чтобы не слышать надрывного скрипа канатов, так похожего на чей-то плач.
Скрип прекратился. Потом свет за веками перестал быть черным и стал розовым. Затем сквозь ладошки, зажимавшие уши, она услышала, как кто-то произносит что-то похожее на ее имя, только произносит его как-то задыхаясь и всхлипывая.
Она открыла глаза и сразу заморгала, потому что теперь сквозь открытую дверцу шкафа в ее темный и затхлый ящик лился солнечный свет. А через мгновение она разглядела фигуру стоявшей напротив леди с широко открытыми глазами. Леди прижимала руки к лицу так, что видны были только глаза. Они были в точности как глаза той вредной леди в большом холодном доме.
Мелоди отпрянула. Она не хотела разговаривать с вредной леди. Она думала, что встретит совсем другую даму. Даму, которая захочет поговорить с ней.
Однако дама уронила руки, и Мелоди увидела, что перед ней не та вредная леди. Эта была другой. У нее были такие же глаза и такие же волосы, но лицо было красивым и приятным… милым, а не красивым и вредным.
Она была похожа на шахматную королеву.
Но все же Мелоди не захотелось выходить из ящика. Королева произнесла что-то задыхающимся голосом и протянула к ней руки, но Мелоди отодвинулась от этих рук подальше.
Королева тут же опустила руки. У нее стал очень печальный вид, но Мелоди все равно не хотела выбираться из ящика, но, поскольку не любила видеть людей грустными, поинтересовалась:
— Ты собираешься плакать?
Королева быстро заморгала, потом покачала головой:
— Нет. Никаких слез.
Голос у нее был добрый, но какой-то хриплый, как у Билли-вика, когда у него насморк.
Мелоди обхватила себя руками.
— Это хорошо.
Она продолжала разглядывать королеву. Сама не зная почему. Королева вызывала у нее какое-то странное чувство. Не страх, а что-то новое. Все же лучше пока останься в ящике.
Королева тоже не сводила с Мелоди глаз. Это очень хорошо: значит, и Мелоди можно продолжать смотреть на нее в упор… значит, это нельзя назвать невежливым. Поэтому Мелоди сидела в ящике «немого слуги» и смотрела, смотрела. И королева тоже смотрела и смотрела.
Закончив выкладывать на столе все свидетельства жизни Мелоди до появления в клубе «Браунс», Мэдлин отступила на шаг, и они, все четверо, стали внимательно разглядывать их.
Маленькую тряпичную сумочку с латками в трех местах. Два маленьких муслиновых платьица, когда-то вполне приличных, но выцветших от стирок. Старенький передничек, уже не совсем белый. Маленькие чулочки, штопанные-перештопанные. И пару крохотных изношенных башмачков с порванными шнурками.
— «Деньги перестали приходить», — тихо процитировал Эйдан. Записка, старательно исписанная печатными буквами, лежала рядом с мешочком.
Прю, никогда раньше не видевшая все эти вещи, смотрела на них с интересом.
— Думаю, что деньги перестали приходить довольно давно. — Она обвела указательным пальцем крохотную пяточку чулочка. — Здесь больше штопки, чем основы. Такими были чулки Эвана, когда у нас не было денег, чтобы купить новые. Я все штопала и штопала… пока они не начинали расползаться у меня в руках.
Колин нежно погладил ее по спине.
— Эти дни ушли в прошлое и для Эвана, и для Мелоди.
— Они такие крохотные, — медленно покачала головой Мэдлин. — Как же она выросла за эти несколько последних месяцев.
— Эта нянечка Прюит, наверное, с ума сходила от отчаяния. — Лицо Прю застыло. — Видно, что она очень любила Мелоди.
— Мы этого знать не можем, — вскинула голову Мэдлин.
Прю обвела пальцем ряд вышитых простеньких цветочков на передничке.
— Мелоди говорит, что нянечка была очень старой. Она рассказала мне, что той было трудно спускаться по ступенькам. И все же она потратила силы на то, чтобы вышить для Мелоди ее любимые цветочки. — Прю сочувственно поглядела на Мэдлин: — Смирись, Медди: ты не первая полюбила ее.
Мэдлин дернула плечом.
— Ладно, ладно, нянечка Прюит была доброй старушкой, которой не хотелось отдавать Мелоди. Но это не значит, что сейчас она в лучшем положении может взять ее снова.
Эйдан ласково отвел локон от глаз жены (необычное для него публичное проявление нежности).
— Я со своей стороны очень рад, что Мелоди любили. И мне хотелось бы поблагодарить нянечку Прюит за ее добрую заботу.
Колин оперся обеими руками на стол и пристально вглядывался в лежащие там вещи, словно принуждая их заговорить.
— Есть ли в этих вещах что-нибудь особенное? Редкое? Прю покачала головой:
— Они обычны, как трава.
Эйдан взял записку и поднес ее к льющемуся из окна свету.
— Так что это единственная наша улика.
— Подожди, — прищурился Колин. — Что это там на обороте? — Он обошел стол и, взяв у Эйдана записку, перевернул ее. — Какие-то линии, — объявил он. — Каракули. Выцветшие пометки.
Прю протянула руку:
— Можно мне посмотреть? — Подойдя к окну, она приложила записку к стеклу, и на свету пометки на обороте стали гораздо заметнее. — Мне нужен карандаш.
Мэдлин потянулась к колокольчику, но Уилберфорс оказался рядом с ней прежде, чем она успела позвонить.
Я уже послал Бейливика принести из библиотеки карандаш, миледи.
Мэдлин растерянно моргнула.
— Как это… предусмотрительно… с вашей стороны, Уилберфорс.
Уилберфорс отвесил ей легкий поклон:
— Благодарю вас, миледи.
Раздался топот ног, обутых в гигантские ботинки, и Бейдивик появился на пороге с карандашом, зажатым в массивной руке.
— Это для вас, миледи.
Прю не оборачиваясь продолжала вглядываться в прижатую к стеклу записку.
— Вообще-то Билли-вик, это для меня.
Бейливик радостно усмехнулся из-за того, что она по рассеянности назвала его так, как зовет Мелоди. Уилберфорс остался невозмутимым.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии