Дерзкое обольщение - Элейн Барбьери Страница 25

– Нет-нет, тетя Изабелла. Эгги, правда, страдала морской болезнью, но на меня качка никак не подействовала. Больше всего я сожалею не об этой части путешествия. – Неожиданно осознав, что эта фраза, произнесенная с особой горечью, привлекла внимание остальных присутствующих, молча ожидавших дальнейших пояснений, Моргана густо покраснела и запинаясь продолжила: – Скорее… это… больше всего меня раздражало то, что мы двигались очень медленно, тетя. Я очень рада, что наконец-то добралась до тебя.

– А уж как мы рады, Моргана! Пойдем. – Подталкивая девушку к двери, сеньора Эскобар ласково добавила: – Джентльмены извинят нас, а мы с Инессой покажем тебе твою комнату.

Послав мужчинам быструю улыбку, Моргана с удовольствием последовала за тетушкой, отметив про себя странную вспышку, промелькнувшую во взгляде Девона Говарда, когда их глаза на миг встретились. «Да… это правда, – прошептал ее разум в ответ на его безмолвный вызов, – мне есть о чем сожалеть».

– Но вы ведь понимаете, друг мой, что в настоящее время я ничем не могу помочь нашему общему другу полковнику Остину. Вам, разумеется, известно, что я передал президентские полномочия Гомесу Фариасу еще в декабре и приехал в Манга-де-Клаво, чтобы восстановить здоровье. Хотя я и поддерживал связи с правительством в Мехико, к сожалению, мне мало что известно о нынешнем положении дел.

Надеясь, что его недоверие к человеку, сидящему напротив за широким столом из красного дерева, не отражается на лице, Девон откинулся на спинку удобного кожаного кресла. Воспользовавшись минутной паузой, Девон затянулся длинной тонкой сигарой, которую Антонио Санта-Анна зажег для него несколько минут назад, и задумался над тем, как осторожнее ответить на вопрос президента. Оказавшись в кабинете Санта-Анны, Девон сразу же почувствовал, что эта первая встреча будет иметь огромное значение. Ему придется вести тонкую игру – надо заставить хитрого как лис мексиканца употребить все свое влияние, чтобы освободить Стивена Остина. Когда Девон наконец заговорил, его голос прозвучал низко, как и подобает, когда речь идет о столь секретных вещах:

– Я знаю, как сейчас обстоят дела в вашей стране, Антонио, но я также знаю, что в ноябре прошлого года вы встречались со Стивеном. Это было незадолго до того, как вы передали полномочия, и как раз в то время…

– Si [6], я тогда созвал специальное заседание министров с целью рассмотрения вопроса об отделении Техаса от штата Коауила. Думаю, вам известно мое мнение по этой проблеме, друг мой. Мне кажется, я выразился достаточно ясно. Тогда я сказал, что считаю Техас еще неготовым к отделению, но я уделил внимание многочисленным просьбам нашего друга полковника Остина и предпринял некоторые шаги для их удовлетворения.

– Например?

– Например, я внес предложение о том, чтобы правительство Техаса и Коауилы приняло закон, уравнивающий права жителей в гражданских и уголовных вопросах, чего раньше не наблюдалось, как мне говорили. Я также предложил установить систему судебных органов для удобства отправления юридических дел.

– Существовала еще одна проблема, Антонио…

– Да, Девон, и я так понимаю, она имеет особо важное значение для вашей английской колонии. – Растянув губы в благодушной улыбке, Санта-Анна ласковым голосом продолжил: – Я также отменил статью 11, которая запрещала англоамериканцам колонизировать земли Техаса.

По суровому лицу Девона пробежала тень. Он смотрел в глаза сидящему напротив человеку, и каждая его черточка дышала недоверием.

– Но, Антонио, если все было так, как вы говорите, если жалобы Стива нашли такой широкий отклик в правительстве и если полковник Остин полюбовно расстался с советником, то почему же его арестовали в Салтильо, по пути домой?

– Ах, мой друг, в этом-то и вопрос. Признаюсь, я был несколько смущен, узнав об этом. Как я уже говорил вам, в декабре прошлого года, спустя всего несколько недель после встречи с полковником Остином, я передал президентские полномочия Гомесу Фариасу и с тех пор не имею четкого представления о ходе событий. Если верить донесениям, которые я получал от Гомеса, еще до нашей с ним встречи в ноябре полковник Остин направил письмо в городскую управу Сан-Антонио-де-Бехара, в котором призывал муниципалитет, не теряя времени, связаться с остальными органами власти Техаса и убедить их создать местное правительство, независимое от Коауилы, даже если центральное правительство не даст на это согласия. Друг мой, – выразительные глаза Санта-Анны как будто призывали Девона встать на его место, – этот письменный документ носит предательский характер, и этого оказалось достаточно, чтобы заключить полковника Остина под стражу.

– Но вы же понимаете, Антонио, в каком состоянии находился полковник Остин, представив свои жалобы совету в июле и не получив никакого ответа до октября, несмотря на настойчивые напоминания. Ваша встреча в ноябре удовлетворила его нетерпение… вы должны были отметить, что он был доволен результатами вашей беседы.

– Да, конечно, Девон. Но, боюсь, я был не в том положении, чтобы оспорить решение действующего президента Мексики, не зная всей подоплеки этого дела.

– Но теперь, Антонио, теперь-то вы знаете все…

– Не совсем, Девон. Я еще не имел возможности ознакомиться с официальными отчетами по делу полковника Остина…

– …и его заключения под стражу при весьма странных обстоятельствах, сэр. Из достоверных источников мне стало известно, что полковника Остина держат в тесной камере в донжоне бывшего дома инквизиции. Ему не разрешают ни с кем видеться, читать и писать. Надеюсь, вы согласитесь со мной, Антонио, что это недопустимое обращение с человеком, чья преданность мексиканскому правительству до этого сомнительного инцидента никогда не подвергалась сомнению. В англо-американской колонии его часто критиковали за девиз, который вам, разумеется, знаком: «Верность Мексике и противодействие крайним мерам». Эти новые обвинения выглядят по меньшей мере странно по отношению к человеку, всегда считавшемуся «чересчур мексиканцем в пристрастиях».

– Прошу вас, друг мой, достаточно. Я не могу вам сейчас ничего сказать. Я не знаю о ходе этого дела. – Заметив вспышку гнева, промелькнувшую на лице Девона при этих словах, Санта-Анна продолжил умиротворяющим тоном: – Но раз в деле полковника Остина выявились такие серьезные противоречия, я постараюсь сделать так, чтобы оно разрешилось к нашему обоюдному удовлетворению. Вам необходимо запастись терпением, друг мой. Вам придется задержаться в Манга-де-Клаво на несколько дней… может, дольше, чтобы я мог отправить в Мехико депешу и дождаться ответа. Надеюсь, эта задержка не доставит вам неудобств, Девон?

Не будучи уверен в том, что облегчение, которое он почувствовал при этих словах, было связано исключительно с обещанием Санта-Анны уделить внимание его просьбе, а не с тем, что его пребывание в Манга-де-Клаво растянется по объективной причине, Девон спокойно ответил:

– Я хочу, чтобы полковника Остина освободили и он мог вернуться в Техас, Антонио. Я не считаю неудобством время, потраченное на поиски справедливости.