Блондинка? Брюнетка? Рыжая! - Ким Лоренс Страница 25

— Я хотела поговорить с тобой о нашем ребенке.

Он напряженно застыл.

— Я не могу больше откладывать этот разговор. Я должна все сказать тебе прямо сейчас. Мне известно твое мнение обо мне, Франческо. Ты считаешь меня весьма нестабильным человеком…

— Почему ты так решила, милая?

— Ты сам обвинил меня в том, что бегство от проблем становится главной моей чертой. Ты считаешь, я ищу легких путей… В общем, мой выбор невелик.

— Я не совсем тебя понимаю, Эрин.

— Ты совершенно меня не понимаешь, — пристально всматриваясь в лицо мужа, произнесла Эрин. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы растить ребенка самостоятельно?

— Что?!

— Франческо, для меня не секрет, как сильно ты хочешь этого малыша. Я вижу, ты на многое готов пойти, лишь бы остаться с ним.

— Но ребенок нуждается в обоих родителях…

— Но только не тогда, когда отец с матерью на дух друг друга не переносят. Поверь, я знаю это, как никто другой… Брак моих родителей был для меня настоящей трагедией.

— Неужели все было настолько плохо, Эрин?!

— Когда я только собиралась пойти в первый класс, отец обещал первого сентября подарить мне сувенир, который он привез из Йорка. Я ждала этого дня с нетерпением. Помню, как по дороге в школу недалеко от нашего дома я увидела своего отца, который прямо на улице, на виду у всего квартала, обнимал и целовал какую-то крашеную блондинку. Дети, вместе с которыми мне предстояло учиться, тоже это видели!

— Ты рассказала матери?

— Да, рассказала. Я не нашла в себе сил сдержаться. Возможно, я просто надеялась получить увиденному хоть какое-то рациональное объяснение. Я предположить не могла, чем это обернется.

— Как она отреагировала?

— С ней случилась одна из тех истерик, которые мне приходилось частенько наблюдать на протяжении последующих лет. Пришел отец, застал эту сцену, молча собрал вещи и хлопнул дверью. А мать потом еще долго ругала меня и кричала: «Что ты наделала! Ты же ничего не соображаешь! Не суйся в дела взрослых!» Я была уверена, что отец ушел из дома из-за меня. Я и предположить не могла, будто мать всегда знала все о его бесчисленных любовных похождениях и вовсе не нуждалась в том, чтобы кто-то открывал ей глаза.

Франческо терпеливо выслушал Эрин и сдержанно произнес:

— Да, люди иногда совершают ошибки.

— Не стану спорить.

— Но второго шанса заслуживают все, милая, даже самые отъявленные негодяи.

— Это признание? — Эрин внимательно посмотрела на мужа.

— Признание? А в чем я должен признаться, я что-то не понимаю, — насторожился Франческо. — Если ты намекаешь на причину нашего разрыва, то мне не в чем сознаваться. За тем поцелуем, который ты видела, ничего тайного не кроется. Я могу поклясться.

— Не надо клясться, — спокойно сказала она.

— То есть? — не понял он.

— Я верю тебе, — твердо произнесла Эрин.

— Спасибо. Господь свидетель, я тебя не обманываю.

— Но не только это меня тревожит …

— Ты будешь чудесной матерью, Эрин. Ты не должна ни в чем сомневаться, — Франческо ласково взял жену за руку.

— Ты говоришь мне это не в первый раз, — тяжело вздохнула она.

— Ты из тех людей, которые предпочитают бояться неизвестности, но пора бы уже научиться смотреть в глаза правде, — сказал он.

— Мы с тобой не уживаемся — вот та самая горькая правда, которую нельзя не принимать в расчет! — пыталась донести до него свои сомнения Эрин. — Между нами нет ни доверия, ни чуткости. Ты не рассказал мне про Рафаэля, я не рассказала тебе про ребенка… У каждого из нас есть свои оправдания, которые не делают наше общение более легким. Ты постоянно напоминаешь мне о моих психологических проблемах, но сам не считаешь нужным считаться с ними. Куда нас это может завести?

— Ты хочешь от меня прямоты и честности? Правильно я тебя понимаю? — Франческо ждал ее ответа. — Я не соответствую твоим требованиям? — рассмеялся он.

Эрин поднялась из кресла. Франческо поздно понял, что вновь пошутил не вовремя. Упрек Эрин в отсутствии чуткости оказался как нельзя кстати.

— Эрин, все нормально! — попытался успокоить жену Франческо. — Мы справимся. Я согласен с твоими доводами. Прости…