Черный лебедь - Виктория Холт Страница 24

— Ну, знаешь ли, порой ты и в самом деле бывала маленьким монстром.

Белинда рассмеялись.

— Я знаю. У меня ужасный характер. Без сомнения, он обрадовался, узнав, что я не его дочь.

Я промолчала, потому что знала, что это правда.

— А потом он получил свою миленькую маленькую Люси и, судя по всему, остался очень доволен ею.

— Именно так, — с некоторым вызовом сказала я. — Мы с ним были близкими друзьями.

— Уилберфорсы рассказали мне подробности его смерти. Они привезли с собой в Австралию английские газеты, из которых я все узнала: и про то, как ты готовила ему ужин, и про то, что ты была возле него, когда все это случилось.. — Просто ужасно!

— Это действительно было ужасно.

— Кроме меня еще кое-кто не любил его…

— Пожалуйста, не говори об этом так легкомысленно, Белинда. Для меня это невыносимо.

— Прости, Люси, я виновата. Как я уже сказала, многие умерли. Милая Ли… Я с трудом перенесла это.

Она всегда была рядом, и вот ее больше нет. Я любила Ли. Я любила ее за все, что ей пришлось пережить из-за меня. Смерть Тома была достаточно тяжким испытанием, но ее смерть…

— Я понимаю, Белинда. Тяжело сейчас говорить об этом. Все случилось так недавно.

— Теперь все совершенно изменилось, верно? Маленькая Люси… ты всегда была такой беззащитной, такой неприкаянной, что люди чувствовали потребность покровительствовать тебе.

— Наверное, это так и было. И ты причиняешь мне боль, когда напоминаешь о том, что я сама склонна забыть.

-:Ну вот, опять я оказалась маленьким монстром.

Прости меня, Люси. Я собираюсь стать другой.

— Надеюсь, тебе это удастся. Мы с Селестой пережили слишком страшное потрясение. Отец значил для нас обеих слишком много. Нам нужно как-то приспосабливаться жить без него. Пожалуйста, не доставляй нам неприятностей.

— Неприятностей! Дорогая моя Люси, я хочу помочь тебе избавиться от этих воспоминаний.

— Вряд ли это получится. Мы слишком поглощены ими.

— Ли всегда говорила, что мне будет лучше в Лондоне. Я встречусь с подходящими людьми… Она хотела для меня лучшего будущего.

— Конечно. Ведь она была твоей матерью.

— Наверное, твой отец хотел для тебя того же самого.

— Не думаю, чтобы он слишком задумывался о моем будущем. Мы были необходимы друг другу.

— Вероятно, он хотел, чтобы ты оставалась с ним.

Преданная дочь, и все такое прочее. Он не желал делиться тобой с каким-то мужем.

— Я не знаю. Но теперь он погиб…

— И при этом так ужасно. С ним всегда происходило нечто драматическое. Он был, как говорится, слишком крупной фигурой, так что и жизнь его была полна драматизма. А его смерть стала самым значительным из всех событий.

— Белинда…

— Ладно, не буду. Ведь мы с тобой выросли вместе, Люси. Если бы всего этого не произошло, сейчас поговаривали бы о том, что нам пора выходить замуж.

Тебе никто не делал предложения?

Я промолчала, и она воскликнула:

— Кто-то делал! Ах, Люси, возможно ли это?

Расскажи мне.

Я поколебалась, но, решив, что рано или поздно она все равно узнает, рассказала ей о Джоэле. Это заинтриговало ее.

— Исчез! Милая моя Люси, ты прямо притягиваешь несчастья. Исчез в Буганде, поехав туда с миссией! Просто потрясающе! Ну, он вернется, и тогда вы поженитесь. У вас будет чудесная свадьба. Туда соберется вся пресса. Он — член парламента, и после всего случившегося с ним… Он обязательно вернется. О, Люси, трудно представить тебя — именно тебя — в центре таких событий.

— Ну, а ты?

— Знаешь, я ведь жила не в таком блестящем окружении. Там не было членов парламента, террористов и экспедиций в Африку. Только представь себе золотой рудник…

— Моя мать много рассказывала об этом Ребекке, а Ребекка — мне. Когда кто-нибудь находил золото, там устраивали праздники с кострами. Я слышала про песни, которые они распевали, и про хижины, в которых жили золотоискатели и их семьи…

Я умолкла, и Белинда подхватила:

— Да, именно так и было. Наверное, сейчас там уже получше. Я, конечно, жила в большом доме, и отнюдь не плохом, но всегда тосковала по Англии, кроме тех дней, когда мы ездили в Мельбурн. Это прекрасный город. Я всегда с нетерпением ждала поездок туда. Но потом дядя Том заболел.

Он выглядел очень здоровым и жизнерадостным, когда был здесь.

— Его подвело сердце. Ему пришлось нанять управляющего. Вот тогда и появился Генри Фаррелл.

Я ждала продолжения, поскольку она явно хотела что-то рассказать про Генри Фаррелла.

— У него была приятная внешность. Знаешь, один из тех мужчин, которые созданы для того, чтобы руководить. Очень загорелый, как, впрочем, и большинство Местных жителей. Он занялся делами Тома.

Он знал, как управлять людьми.

— Создается впечатление, что он тебе нравился.

— Да.

— А ты ему?

— Он был без ума от меня.

— Я так и подумала., - Он хотел жениться на мне. Вот видишь, не только тебе делали предложение.

— И ты отказала?

— Я поняла, что не хочу провести всю свою жизнь на золотых приисках. К этому времени я уже решила, что вернусь на родину. Мне следовало убедить их съездить в Англию. Дяде Тому неплохо было бы полечиться в Лондоне. Но потом он умер, и тогда выяснилось, что дела на руднике идут не самым лучшим образом, однако Генри Фаррелл все еще оставался там… и сделал мне предложение.

— Может быть, он имел в виду владение рудником.

— Что ж, это не исключено. Однако я была лишь приемной дочерью Тома. Правда, других детей у него не было и он всегда относился к дочери Ли как к родной. Мне нравился Генри. Он прекрасный человек.

Если бы все сложилось по-другому…

— И как он отнесся к тому, что ты уезжаешь?

— Он был в отчаянии, бедняга. Слушай, что ты думаешь о моем отце?

— Я не слишком много о нем знаю. По-моему, Жан-Паскаль занимается виноделием и время от времени ездит во Францию. Кажется, у него есть дом в Лондоне. Мы мало его видим. Он довольно часто ездит к своей семье в Фарнборо. Бурдоны выехали из Чизлтсерста вместе с императрицей Евгенией. Там имеется что-то вроде королевского двора.

— Как интересно! Вот бы туда поехать!.

— Это всего лишь двор в изгнании. Не воображай, что там Версаль времен Короля-Солнца.

— Интересно, думает ли он когда-нибудь обо мне?

А где в Фарнборо живет их семья?