Цветы из огненного рая - Сара Ларк Страница 24

В какой-то момент она перестала слушать болтовню молодых людей и провалилась в тревожную полудрему, однако не почувствовала себя отдохнувшей к тому моменту, когда они наконец приехали в Гамбург. Город выглядел внушительно и пугающе. К счастью, кучер знал, где расположен дом, в котором они должны были ждать отплытия, и отвез их прямо туда. Оттфрид и Антон сразу же отправились исследовать город, но Иде отец, разумеется, ничего подобного не разрешил бы, да ей и не хотелось. В одной из безыскусных, но чистых и опрятных спален она уложила спать хнычущих детей, быстро постирала нижнее белье – кто знает, когда в другой раз она найдет для этого воду! Тем более что на следующее утро предстояло пройти медицинское обследование, во время которого нельзя было показаться неряхой. Затем она тоже легла спать. Поскольку девушка очень устала, она тут же уснула и проснулась лишь на миг, когда вернулись молодые люди и отец с господином Брандманном принялись ругать Антона и Оттфрида. От обоих несло алкоголем – должно быть, парни решили отпраздновать отъезд.

– Но ведь сейчас Рождество! – заплетающимся языком оправдывался Антон.

Ида в ужасе осознала, что за всеми этими тревогами и приготовлениями она совершенно забыла о том, что на дворе 24 декабря. «Санкт-Паули» должен был отчалить 26-го.

– Тем хуже! Вы позорите Господа, напиваясь в ночь рождения Его Сына! – возмущался Ланге.

Мужчины заставили сыновей встать на колени и попросить у Господа прощения, однако это разбудило других поселенцев. Они принялись протестовать, и Брандманн вместе с Ланге решили отложить покаяние до утренней мессы. Хозяйка этого дома указала им церковь, где мессу справляли по старолютеранскому обряду.

Ида, ее младшие братья и сестра явились к мессе одетыми чисто и опрятно. Ида надела длинную темно-синюю юбку и строгую светлую блузку, поверх нее – светло-голубой передник. Волосы она спрятала под чистым белым чепцом. Элсбет она нарядила подобным же образом, но под передником у той было платье. Ида на всякий случай отпустила его, и теперь оно было почти таким же длинным, как приличная одежда взрослых. В конце концов, во время путешествия девочка может заметно подрасти – не будет же она ходить в платье, едва прикрывающем колени! Младшего брата Ида одела в аккуратные льняные брюки и белую рубашку. Еще она перешила для него курточку Антона. И все же та была ему велика – Францу исполнилось семь, а Антону шестнадцать лет. Впрочем, все дети переселенцев одевались на вырост, тут Иде нечего было стыдиться. И сейчас только Антон выглядел слегка помятым после недолгого сна, от его одежды несло портовым кабаком, в котором они с Оттфридом, судя по всему, провели полночи. Ида надеялась, что перед медицинским осмотром сумеет заставить его переодеться, но ничего из этого не вышло.

После мессы переселенцев ожидал уже проявлявший заметное нетерпение Джон Николас Бейт. Рядом с ним стояла полненькая девушка; она ставила галочки рядом с их именами в списке. Ида с любопытством разглядывала мужчину, которому они были обязаны переменами в жизни. Он произвел на нее хорошее впечатление. Бейт был высоким и полным, его широкое и грубоватое лицо почти полностью скрывала борода. Он внушал уважение – так Ида представляла себе библейского патриарха. Однако по отношению к переселенцам, которые тут же обступили его и начали задавать вопросы, он повел себя грубо, постоянно выказывая раздражение. Проверив паспорта, он немедленно показал им дорогу к гавани, где их ждал для обследования врач.

– Вы опоздали, а ведь я просил передать вам, что вы должны быть на медицинском осмотре в восемь часов! – отчитывал он будущих пассажиров «Санкт-Паули».

Якоб Ланге пожал плечами.

– В Рождество первый долг христианина – вознести хвалу Господу и порадоваться рождению Его Сына! – с достоинством заявил он.

Бейт возвел глаза к небу.

– Пусть вам придется ждать три часа, зато у вас будет время помолиться! – насмешливо отозвался он. – Туда уже явились те, кто едет в Америку, и образовалась очередь, хотя я договорился с врачом, чтобы вас пропустили вперед. Теперь ничего не выйдет, люди станут возмущаться. Так что идите и стойте в очереди!

И действительно, перед складским помещением на пирсе, где проводил обследования медик, уже собралось около сотни более или менее терпеливых людей. Ида впервые в жизни увидела море – или то, что приняла за море. Позже она узнала, что эта огромная водная гладь была лишь устьем Эльбы. Она с тревогой смотрела на серую воду, по которой плавали глыбы льда, и на массивные парусные суда, дожидавшиеся переселенцев. Вскоре отчалит корабль, отправляющийся в Америку. Его пассажиры стояли в очереди перед Идой и ее семьей.

Прошел не один час, прежде чем Ланге смогли попасть на осмотр. Когда Ида и ее родственники наконец вошли в помещение, они уже промерзли до костей, хотя снега не было. Теперь они могли наблюдать за работой врача. Никто даже не подумал предоставить ему закрытое или хотя бы отгороженное занавесками помещение. Иду это смутило: ведь во время осмотра женщинам придется раздеваться! Но страхи ее оказались напрасными. Медик не уделял своим пациентам много внимания, лишь требовал показать язык, проверял пульс и приказывал детям опустить головы, дабы удостовериться в том, что у них нет вшей.

Ида провалилась бы сквозь землю от стыда, если бы он стал искать паразитов у ее братьев и сестры, но, судя по всему, врач по внешнему виду определял, в каких семьях дети запущенные, а в каких ухоженные. Осматривая Якоба Ланге и его спутников, он ограничился лишь парой вопросов: не страдает ли кто-то из них кашлем или заразной болезнью. Кроме того, он закатал рукав платья Элсбет, чтобы взглянуть, нет ли под ним покраснений или пустул, которые позволили бы заподозрить у нее корь или другую детскую хворь.

Через несколько минут осмотр был окончен; все переселенцы из Рабен-Штейнфельда, по мнению доктора, имели превосходное здоровье.

– Значит, завтра утром проходим паспортный контроль! – отдал приказание Джон Николас Бейт, который собирал их удостоверения в доме, где размещались переселенцы. – Таможня прямо рядом с пирсом, не промахнетесь. Но не вздумайте опять бежать первым делом в церковь! Мы организовали для вас встречу в семь часов утра, вас обслужат как привилегированных клиентов, смотрите не опаздывайте! В три часа судно отплывает!

Жители Рабен-Штейнфельда, несколько обескураженные пренебрежительной манерой общения Бейта, решили после этого отправиться еще и на вечернюю службу, чтобы попросить Господа хранить их во время путешествия. Ида предпочла бы остаться в доме, где их поселили. Она очень замерзла, поскольку в спальне не топили, зато тут давали теплый суп. Девушке хотелось забраться в постель, но она не могла отказаться от посещения церкви. Поэтому она усердно возносила хвалу Господу и надеялась, что это ее согреет.

Карл Йенш чувствовал себя намного лучше. Он пропустил утреннюю мессу, исполненный твердой решимости поступать именно так, как сказано в памятке. Поэтому уже в половине восьмого он стоял перед складским помещением, где врач проводил осмотр, а в начале девятого был уже свободен. После этого он сразу же отдал Бейту свидетельство о медицинском осмотре, испытав некоторое разочарование от того, что агент Новозеландской компании не пожелал слушать, как он рассыпается в подобострастных благодарностях. Казалось, он совершенно не помнил о своем письме, но у таких важных людей всегда бывает много дел. Поэтому Карл лишь почтительно поздоровался с полненькой девушкой, которая со списком в руках подошла к Бейту, когда тот закончил разговор с молодым человеком, а затем направился в город. До сих пор у Карла не было возможности исследовать его, несмотря на то что он находился тут уже три дня.