Негодяй - Даниэла Стил Страница 24

Максин села рядом с ними, а Тельма вышла из комнаты.

— Пока все без изменений. Но организм борется. Хилари — сильная девочка. — Максин улыбнулась Андерсонам, стараясь ободрить их. Видя боль в их глазах, она чувствовала, как у нее самой сжимается сердце. У Хилари, очень красивой девочки, были проблемы с психикой, но родители всем сердцем любили ее. — Она приняла огромную дозу наркотиков, и, к сожалению, помощь пришла поздно. У девочки сильная интоксикация. Будем надеяться, что врачам все же удастся ее спасти.

Больше Максин ничем не могла утешить бедных родителей. Реанимационная бригада делала все, что в ее силах.

Тельма принесла всем кофе, а после Максин снова пошла проведать Хилари. Тельма вышла следом, и Максин велела ей идти домой. Нет никакой необходимости обеим оставаться в больнице. Максин поблагодарила коллегу за помощь, и та ушла.

Войдя в палату, Максин сразу же бросила взгляд на монитор. Сердце Хилари билось неровно, давление упало. Все эти признаки свидетельствовали об ухудшении состояния девочки.

В течение следующих четырех часов Максин беспрестанно курсировала между реанимационной палатой и комнатой ожидания, стараясь успокоить Андерсонов. В восемь тридцать она решила, что их надо впустить к дочери. Родители должны попрощаться со своей девочкой. Хилари умирала. Анджела Андерсон разрыдалась, подойдя к Хилари, а ее муж с трудом смог взглянуть в безжизненное лицо своего единственного ребенка. Аппарат искусственного дыхания все еще работал, но его усилия были бесполезны.

Как только Максин снова отвела родителей девочки в комнату ожидания, ее вызвал в коридор дежурный врач.

— Плохи дела, — сказал он.

— Знаю.

Они направились в палату Хилари, и как только Максин переступила порог, аппарат издал сигнал тревоги. Кривая линия на мониторе превратилась в прямую. Сердце Хилари остановилось. Родители девочки настаивали на том, чтобы были приняты все меры, и поэтому в борьбу за ее жизнь вступила бригада кардиореаниматологов.

Максин с мрачным видом наблюдала за тем, как они пытались стимулировать сердце Хилари с помощью электрошока. Врачи массировали сердце девочки, но все было бесполезно. Через полчаса они сдались, признав свое бессилие. Руководитель бригады снял с лица Хилари респиратор и выключил аппарат искусственного дыхания.

— Мне жаль, — сказал он, взглянув на Максин, и вышел из палаты.

— Мне тоже. — Максин направилась в комнату, где сидели родители умершей девочки.

Увидев Максин, они все поняли без слов, и мать Хилари громко закричала. Максин крепко обняла ее, и та разрыдалась. В лице ее мужа Фила не было ни кровинки. Он молча переживал тяжелое горе. Через несколько минут Андерсоны попросили Максин провести их к дочери. Они хотели побыть с ней наедине, прежде чем ее увезут в морг. Максин выполнила их просьбу. Родители около часа пробыли в палате, а потом, раздавленные горем, уехали домой.

Максин подписала свидетельство о смерти и другие необходимые документы. Лишь в одиннадцатом часу утра ей удалось покинуть отделение интенсивной терапии и спуститься в вестибюль больницы. При выходе из лифта ее окликнула знакомая медсестра. Максин обернулась.

— Мне очень жаль… — мягко сказала медсестра. — Я слышала о том, что произошло…

Она участвовала в спасении Хилари на первом этапе оказания помощи, но, несмотря на все усилия бригады, девочку не удалось вернуть к жизни. Разговаривая, Максин заметила стоявшего неподалеку высокого мужчину в белом халате. Он наблюдал за ними и, как только медсестра удалилась, подошел к Максин.

— Доктор Уильямс? — осторожно спросил он.

— Да.

— Меня зовут Чарлз Уэст. Я тот идиот, из-за которого у вас были проблемы несколько недель назад. Вот решил, что мне следует поздороваться с вами.

Максин выглядела очень усталой. У нее не было настроения разговаривать с Уэстом, но грубить ему не хотелось. Уэст вел себя как порядочный человек, позвонил ей, извинился, когда понял свою ошибку.

— Простите, у меня была трудная ночь. Только что в реанимационной палате скончалась моя пациентка. Девочке было пятнадцать лет, она приняла слишком много наркотиков. К таким смертям невозможно привыкнуть. Каждый раз у меня разрывается сердце.

— Примите мои соболезнования. Мир устроен несправедливо. Я приехал сюда, чтобы навестить свою девяностодвухлетнюю пациентку. У нее перелом бедра и пневмония, однако у меня нет сомнений, что она поправится. А вы потеряли пятнадцатилетнюю девочку. Могу я предложить вам чашку кофе?

— Может быть, в другой раз?

Уэст кивнул, и Максин, поблагодарив, направилась к выходу. Он проводил ее долгим взглядом. Как молодо выглядит доктор Уильямс! Уэст представлял себе эту женщину не такой. Он читал о ней материалы в Интернете, но там не было фотографии. Максин никогда не размещала своих снимков в Сети, считая это излишним. О ней как о специалисте должны были говорить послужной список и научные работы.

Войдя в лифт, Чарлз Уэст продолжал думать о Максин. Он слышал, как медсестра окликнула ее, и поэтому остановился. Теперь, когда он увидел Максин и сказал несколько слов, ему хотелось вновь встретиться с ней.

Однако встреча с Уэстом не произвела на Максин никакого впечатления. Мысли о Хилари и ее несчастных родителях не шли у нее из головы. Потеря ребенка — ужасное горе. Максин не любила сосредотачиваться на трагедиях, а в те минуты, когда они разворачивались у нее на глазах, давала себе слово сделать все, чтобы спасти жизнь тех, кто нуждался в ее помощи.