Рай на краю океана - Сара Ларк Страница 24

Тем временем настала зима. В горах уже лежал снег, в Квинстауне тоже прошли снегопады. Гвинейра купила Куре шубу из черно-бурой лисы, в которой девушка выглядела как заблудившаяся принцесса южных морей. Черные волосы и экзотические черты лица в обрамлении капюшона потрясали встречных, и снова все взгляды устремлялись на внучку Гвинейры. Илейн испытывала все муки ада, когда Уильям помогал девушке перейти через обледеневшую улицу и смеялся вместе с ней, когда она пыталась уловить мелодию снежных хлопьев. Для Илейн они падали бесшумно. Тем временем она и сама уже окончательно уверилась в том, что совершенно немузыкальна и ничего не понимает в романтике. Наконец Илейн не выдержала. Она решила спросить Уильяма, действительно ли он все еще любит ее.

Случай для этого представился в один из ближайших дней. Хелен устроила музыкальный вечер в своем пансионе. На окрестных фермах было несколько любителей классической музыки, которые и сами играли на скрипке, альте или контрабасе. Они любили приезжать в Квинстаун, музицировать вместе и оставаться на ночь в пансионе Хелен. Раньше во время таких домашних концертов Илейн исполняла партию на фортепьяно, теперь, конечно же, играла Кура. В присутствии кузины Илейн давно уже не осмеливалась подходить к инструменту. На эту ночь О’Кифы тоже решили остаться в городе; погода весьма затрудняла дорогу до поместья «Слиток». Поэтому Илейн и Уильяму удалось уединиться, чтобы украдкой обменяться нежностями, пока остальные еще наслаждались вином. Причем Илейн не покидало ощущение, что Уильям с огромной неохотой оставляет Куру в окружении почитателей. У ее кузины образовалась самая настоящая свита, и комплименты ее игре и красоте текли неиссякаемым потоком. «Действительно ли Уильям думает сейчас обо мне, когда прижимает меня к себе и целует? — размышляла Илейн. — Или представляет себе, что обнимает Куру?»

— Я тебе еще нравлюсь? — вырвалось у нее, когда он наконец отпустил ее. — Я имею в виду… по-настоящему? Ты… ты в меня все еще влюблен?

Уильям бросил на нее приветливый взгляд.

— Глупышка! Разве я был бы здесь, если бы это было не так?

Именно это и хотела знать Илейн. Но он снова обидел ее, назвав «глупышкой».

— Я серьезно, Уильям. Ты не находишь, что Кура красивее, чем я? — Илейн надеялась, что вопрос прозвучал не слишком умоляюще.

Уильям покачал головой, уже проявляя настоящее раздражение.

— Лейни, разница между тобой и Курой заключается в том, что она никогда не задала бы мне подобный вопрос! — И с этими словами он оставил ее и вернулся в дом.

Он обиделся? Обиделся, потому что она заподозрила его в том, чего он не испытывал? Или скорее потому, что не хотел смотреть ей в глаза?

За занавеской стояла Кура и наблюдала за происходящим. Да, действительно, он целует Илейн. Она предполагала подобное, но прежде никогда не видела. Кура не рассердилась. Если Уильям целует эту девушку, то наверняка просто за неимением ничего лучшего. Мужчинам нужны девушки, этому она тоже научилась у маори. Если они долго не спят с женщиной, то становятся просто невыносимыми. Но Уильям заслуживает лучшего. Вне всякого сомнения, он джентльмен. Кура осторожно даст ему понять, что пульс земли тоже обладает мелодией и что гораздо прекраснее исследовать ее с той, кто слышит.

В июне Рубен О’Киф и его семья получили странное приглашение. Шведы в лагере золотоискателей праздновали день летнего солнцестояния — не считаясь с тем, что 21 июня в Новой Зеландии был не самым длинным, а самым коротким днем и что в это время цвели не лужайки, а исключительно ледяные цветы на окнах. Однако подобные вещи не смущали суровых северян: пиво и водка доставляют удовольствие и в этой части земного шара, костры можно зажечь с тем же успехом, а от танцев все равно становится тепло. Вот только собирать цветы будет, пожалуй, все же труднее, но это в любом случае касается скорее девушек, а мужчины прекрасно могут обойтись и без этого. Чтобы девушек было в достатке, старатели пригласили Дафну и ее подопечных.

— Чем легче девушки, тем лучше у них получится прыгать через огонь! — заявил Сёрен, один из организаторов необычного праздника. — Но можете спокойно привести с собой дочь, мистер Рубен. Мы ведь знаем, кто здесь леди!

Флёретта нашла идею забавной. Она читала о праздновании дня летнего солнцестояния и непременно хотела, танцуя, пройти через костер. Рубен принял приглашение уже только потому, что старатели были в числе его лучших клиентов. Хелен, впрочем, отказалась.

— Слишком холодно для моих старых костей. Пусть дети танцуют, Гвин, а мы уютно посидим с тобой вдвоем. Пусть и Дафна тоже приходит, если хочет.

Однако Дафна лишь рассмеялась и покачала головой.

— Не-е-ет, мисс Хелен. Я должна пойти туда и присмотреть за своими девочками! — заявила она. — Чтобы они не подарили себя этим парням и не принесли потом домой шведов в животе! Это ведь ритуал плодородия, эти прыжки через костер, а тут нужен глаз да глаз…

Илейн радовалась предстоящему празднику, в то время как Кура испытывала по этому поводу смешанные чувства. Там опять будут присутствовать ужасно грубые парни и оркестр, который фальшивит на каждой второй ноте. Она наверняка замерзнет, ей придется в очередной раз слушать всякие глупости. Но там будет Уильям… И будут танцы. Может быть, даже настоящие танцы, а не эти ужимки и прыжки, как на церковных пикниках. Мисс Хизер учила Куру танцевать, и та, по крайней мере, овладела вальсом и фокстротом. Это должно быть просто чудесно — покачиваться вместе с Уильямом под настоящую музыку, быть в его объятиях, позволить ритму унести себя… Конечно же, при этом нужно быть одетой в настоящее бальное платье! Кура испытывала легкое сожаление, оттого что у нее такого нет. Но О’Кифы все равно стали бы смеяться. На это мероприятие каждый наденет то, в чем ему теплее всего.

Девушки на праздничной площади зябко кутались в пальто и накидки. Некоторые шведки оделись в национальные костюмы. При этом происходящее казалось нереальным, как будто все они отправились в путешествие во времени: луна уже высоко поднялась над заснеженными горами и разгоревшееся пламя освещало «майское дерево» и танцующих вокруг него девушек в красных, ярко украшенных чепцах. Как бы там ни было, мужчины заботились о том, чтобы никто слишком уж не замерз. Водка и пиво, а также глинтвейн для женщин лились рекой, благодаря чему участники праздника чувствовали внутреннее тепло. Небольшой выводок питомцев Дафны уже успел довольно-таки сильно разгорячиться и напропалую кокетничал со старателями. Обе шведки объясняли им, как танцевать вокруг «майского дерева», и девушки, хихикая, путались в разноцветных лентах.

Илейн заинтересованно наблюдала за происходящим, в то время как Кура, похоже, испытывала отвращение. Поначалу обе выпили совсем немного вина, но когда стали замерзать, по достоинству оценили теплый напиток, быстро заставивший их забыть о боязни находиться в обществе девушек Дафны. Илейн не терпелось присоединиться к танцующим. Наконец она, смеясь, закружилась вокруг дерева, держа за руку светловолосую голубоглазую девушку по имени Ингер. Затем Ингер подошла к ним с Курой и протянула несколько увядших цветов.