Ужин вдвоем - Майк Гейл Страница 24

— Знаешь… наверно, это не то, что ты хочешь услышать, но я бы все ей рассказала. И немедленно. Поверь, так будет лучше. Я сейчас говорю как женщина: если бы я узнала, что у Линдена есть ребенок, которого он от меня скрывает… ну, наверно, просто убила бы. Но с другой стороны, догадываюсь, как ты сейчас себя чувствуешь. И неудивительно! Такая новость кого угодно пришибет! А если, в довершение ко всему, над тобой висит вопрос, говорить Иззи или не говорить… — Она не заканчивает фразы. — Думаю, прямо сейчас ты все равно ничего не можешь сделать.

Фрэн вынимает из конверта фотографии.

— А она очень ничего, — замечает она про Кейтлин. Затем переводит взгляд на Николу: — А девочка — просто прелесть!

Я пожимаю плечами, не зная, воспринимать ли комплимент Николе как замаскированный комплимент себе. Наступает долгое неуютное молчание.

— Я еще никому не говорил, — признаюсь я наконец.

Фрэн улыбается.

— Видимо, я должна быть польщена. Странно: вообще-то специалист по разрешению проблем у нас ты.

— Не я, а Доктор Разбитых Сердец.

— Еще выпить хочешь? — спрашивает она, указывая на мою опустевшую бутылку.

Я киваю.

— Того же самого?

— Угу.

Она исчезает в направлении стойки и минуту спустя возвращается с широкой улыбкой.

— Слушай, совсем забыла спросить, — говорит она, ставя на стол еще две бутылки пива. — А ведь этот вопрос может все решить. Прости за банальность, ты на сто процентов уверен, что она твоя дочь?

— На девяносто девять и девять десятых. Слишком многое совпадает.

— Если она говорит правду.

— А с чего ей врать?

— Не знаю, — отвечает Фрэн. — Но фантазии у подростков бывают самые странные. Заберут что-нибудь в голову, и потом уже ничем оттуда не вышибешь. Это ты считаешь себя обычной рабочей лошадкой, а для читательниц «Крутой девчонки» ты — знаменитость. Они выкладывают деньги за журнал с твоей фотографией. Ты берешь интервью у музыкантов, портретами которых они обклеивают стены…

— Нет, она не из таких девчонок!

— Может, да, а может, и нет. Я ее не знаю, да и ты тоже. Что ты вообще знаешь? Что парень на фотке — ты, а девушка на фотке — та самая, с которой ты когда-то переспал. Вот и все факты, Дейв. Но ни то, ни другое не подтверждает на сто процентов, что эта девочка твоя дочь. Здесь могут быть миллионы разных вариантов. Мало ли чего на свете не случается?

— А как насчет еще одного факта — семейного сходства?

Фрэн снова вглядывается в фотографию.

— Дейв, это еще ничего не доказывает. Если бы все определялось семейным сходством, людям не приходилось бы доказывать свое отцовство в суде. Достаточно было бы посмотреть в зеркало.

— Но как тринадцатилетняя девочка могла сочинить такую историю?

— Может быть, сочиняла и не она, — отвечает Фрэн. — Может быть, она ни в чем не виновата. Что, если дело в матери? Представь: ты — семнадцатилетняя девушка. И забеременела от мужика, к которому и близко подходить не стоило, — может быть, он женат, или возлюбленный твоей лучшей подруги, или просто дурак набитый, или мало ли что еще. Все вокруг хотят знать, кто отец. Что делать? Самое простое — взять фотографию какого-то случайного парня из другой страны, от которого даже телефона не осталось, и всем говорить, что отец — он.

— Но я ведь не какой-то случайный парень! Мы с ней действительно переспали!

— Тем лучше. Правдоподобнее. Подруги поверят — они сами там были и все видели, родители поверят, потому что подруги все подтверждают, а настоящий отец будет только счастлив, что сорвался с крючка.

Я делаю большой глоток пива и смотрю на Фрэн во все глаза.

— Слушай, как тебе такое в голову пришло? Я бы за миллион лет не додумался!

— Плоды бурной юности. Толстенные книги с золотыми буквами на обложках, американские мини-сериалы и так далее. Всякая такая чушь у меня шла на ура.

— Значит, ты думаешь, она не моя дочь?

— Точно не скажу, но думаю, что это маловероятно. Так или иначе ты этого не знаешь и не узнаешь никогда, если только не решишься сделать генетический тест.

— Генетический тест? Господи боже! А как его вообще делают?

— Понятия не имею. Поищи в Интернете, там наверняка что-нибудь про это есть. А если и там нет, позвони в шоу Джерри Спрингера или Рики Лейка. Как я ни включу телевизор, они там обсуждают генетику.

— Спасибо за полезные сведения. — Я приканчиваю бутылку в несколько глотков и со стуком опускаю ее на стол. — Ладно, пойду, пожалуй.

— Прости, Дейв, — тихо говорит Фрэн. — Знаю, ты думаешь, что я веду себя несерьезно. Но, честно говоря, у меня от этой истории просто голова кругом. Не знаю, что сказать.

— Не извиняйся. Все нормально. До меня самого только сейчас начинает доходить, какая все это нелепость. Очень возможно, что девочка — не моя дочь. Что кто-то врет — то ли она, то ли ее мамаша. Что все это просто какая-то дикая цепь совпадений. Но ведь очень возможно и другое — что никто не врет, что нет никаких совпадений, что она и вправду моя дочь. И тогда…

Фрэн молча и серьезно глядит на меня. На миг мне чудится: она знает, что я хочу сказать. Нет, о выкидыше я ей никогда не рассказывал — и все же, мне кажется, она догадывается, как страстно я мечтаю стать отцом.

— И что тогда? — тихо спрашивает она.

— Ничего, — отвечаю я и тянусь за пальто. — Ничего.