Шепот ветра - Элизабет Хэран Страница 24

— Тебе не нравится кровь? — поинтересовалась Бесс. Она взглянула на Габриеля.

При упоминании о крови, Амелия вспомнила обезглавленную курицу и содрогнулась, ощутив спазмы в желудке.

— Курица висит уже полчаса, поэтому не стоит волноваться насчет крови, — сообщил Габриель. — Однако вам все равно придется ощипать и вымыть ее. Он направился к двери, а затем обернулся. — Если окунуть курицу в кипящую воду, перья выщипать будет намного проще.

В тот вечер Габриель был уже наверху на маяке, когда вдруг услышал, что его кто-то зовет. Солнце уже погрузилось в море, и последние солнечные лучи таяли на небосводе. Габриель отполировал линзы и готовился зажечь свет.

— Кто там? — прокричал он, вглядываясь вниз, туда, где начиналась спираль лестницы.

— Это я, — крикнула в ответ Амелия. Она не могла назвать себя Сарой Джонс, она по-прежнему верила, что произошла какая-то ошибка. Это имя было ей совершенно незнакомо. — Могу я подняться?

Габриель был удивлен. Он сомневался, что они могут проводить время вместе без ведома Эвана.

— Да… но поднимайтесь осторожнее.

Амелия добралась до самого верха и с интересом взглянула на сложное устройство, дающее свет.

— Успешно справились с курицей? — спросил Габриель. Ему было действительно интересно это знать.

Девушка посмотрела на него, и дрожь прошла по ее телу.

— Неужели все так плохо?

— Я больше никогда не захочу видеть курицу, — ответила Амелия. — Я сделала, что вы сказали, и опустила ее в кипящую воду, но выдергивать мокрые, вонючие перья просто омерзительно. — Она снова содрогнулась, все еще чувствуя запах перьев.

— Уверен, что курица была вкусной.

— Не знаю.

— Вы ее тоже сожгли?

— Нет, — девушка взглянула на него, — но и есть ее не стала.

— Почему же? — Габриель нахмурился.

— Я не смогла. — Амелия отвернулась, чтобы посмотреть, как луч света скользит над водой. Это было очень красиво. — Какой восхитительный вид, — обрадовалась она, устремив взгляд к горизонту, где увядало оранжевое зарево заката.

— Да, действительно, — согласился Габриель. — Этот вид никогда не надоедает мне.

— Я хотела поблагодарить вас за то, что спасли мне жизнь, — продолжала Амелия, посмотрев в ту сторону, где примерно затонула «Антилопа».

— Не нужно, — ответил Габриель. — Это моя работа присматривать за этой частью света.

— Как часто вам приходится рисковать своей жизнью, чтобы спасти людей? — Амелия заметила, что Габриель побрился. Она подумала, что он довольно симпатичный мужчина. Скромные размеры верхней площадки маяка создавали весьма интимную обстановку.

— «Антилопа» — второй корабль, который разбился в этих местах за девять месяцев, что я нахожусь здесь. Когда «Монтебелло» налетел на риф, спасать пришлось восемь человек.

— Почему корабли продолжают разбиваться о рифы, когда здесь стоит маяк и предупреждает их об опасности?

— Тому есть множество причин. Они могут попасть в очень сильный шторм, как «Антилопа». Это может случиться из-за плохой видимости или из-за того, что капитан незнаком с данной местностью или команда не знает о скрытых рифах. Если судно парусное, то в шторм паруса может порвать ветер, двигатели могут отказать или сломаться рули, и тогда волны бросают неуправляемое судно на камни. Маяк действительно спасает жизни, но море бывает очень опасным.

Амелия вдруг поняла, что не в силах вспомнить ни одного человека, с кем была на борту корабля. Ей стало интересно, путешествовала ли она в одиночестве или с кем-нибудь.

— Эван знает, что вы здесь? — спросил Габриель, прервав ее мысли.

— Нет. Он и дети ложатся спать, как только начинает темнеть. Дети просыпаются с восходом солнца, а Эван встает, когда еще темно.

— Вы предпочитаете поспать подольше? — спросил Габриель, вспомнив, что рассказывал ему Эван.

— Конечно. В это время очень холодно, и слишком рано, чтобы вставать. Очевидно, я не привыкла так рано вставать и ложиться после захода солнца.

— Наверняка в тюрьме вы вставали рано.

— Я не помню, чтобы когда-нибудь была в тюрьме. Я просто уверена, что девушка, которая опознала меня, ошиблась. Должно быть, она перепутала меня с кем-то другим. Я просто не знаю, как это доказать. — Она подняла руки, вытянула их перед собой, ладонями вверх. — Посмотрите, в каком состоянии мои руки, — попросила она.

Даже в полумраке наступающей ночи Габриель видел, что ладони девушки покрыты лопнувшими волдырями.

— Разве похоже, что эти руки когда-то выполняли тяжелую работу в тюрьме?

— Нет, — признал Габриель.

— Я надеюсь, что ко мне вернется память, и я смогу доказать, что я не Сара Джонс, условно освобожденная преступница. А пока я застряла здесь.

Отчаяние в голосе девушки тронуло Габриеля. Он вдруг ощутил, что сочувствует ей, и задумался, не произошла ли ошибка. Впрочем, маловероятно.

— Я лучше пойду, — решила девушка.

— Вы не побоитесь возвращаться в темноте? — спросил Габриель.

Амелия была тронута его заботой.

— А здесь есть какие-нибудь животные, которых мне следует бояться? — спросила она.

— Нет, — улыбнулся Габриель.

Амелия почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Он был действительно очень красивым молодым человеком.

— Доброй ночи, — прошептала она.

— Доброй ночи, — ответил он. — Спускайтесь осторожно.

Амелия повернулась и сделала несколько шагов вниз по винтовой лестнице. Она снова взглянула на Габриеля. Свет прожектора на мгновение осветил его лицо. Амелия увидела теплоту во взгляде Габриеля, и ее сердце вздрогнуло.

На ослабевших ногах Амелия осторожно ступала на каждую последующую ступеньку, но она уже знала, что вернется сюда снова.