Старая сказка - Кейт Форсайт Страница 24
Старая сказка - Кейт Форсайт читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Прости меня, пожалуйста, моя маргаритка, но тебе не нужно то, что дала та женщина. Твой отец сказал правду. Она — колдунья. Ее подарки всегда обходятся слишком дорого. Мы с твоим отцом обязательно купим тебе что-нибудь красивое, когда в следующий раз пойдем на рынок. А теперь ешь свой суп, пожалуйста, пока он не остыл.
Пытаясь улыбнуться, Паскалина разлила суп по тарелкам, Алессандро нарезал хлеб, пустил его по кругу, а потом передал Маргерите большой кусок сыра и оливковое масло. Но есть она не могла. Отложив ложку, она по привычке сунула в рот большой палец левой руки.
— Смотри, мы купили тебе апельсинов. Мы знаем, что ты их любишь. А еще я сшила тебе новое платье. — Паскалина развернула простое платье темно-зеленой шерсти с поясом из ленты цвета меди в тон волосам Маргериты. Очевидно, мать купила его у старьевщика на рынке, а потом разрезала и аккуратно сшила вновь, чтобы скрыть пятна и прорехи. По всей видимости, на это у нее ушло несколько недель — ведь работать ей приходилось втайне от Маргериты. — А папа сделал тебе маску. Смотри, на ней нарисована маргаритка.
Маргерита уставилась на маску. Она была выкрашена в ярко-желтый цвет, по которому были разбросаны кружочки цвета меди, обозначая сердцевину цветка. Во все стороны тянулись белые лепестки, окаймленные золотистыми полосками. Над отверстиями для глаз топорщились длинные золотистые ресницы, а рот растянулся в широкой счастливой улыбке.
— La sua bella, [60]— прошептала она, шепелявя сильнее обычного.
— Ты сможешь надеть ее на праздник Вознесения Господнего, который будет через несколько недель, topolina, — сказал Алессандро.
В другое время Маргерита подпрыгнула бы до потолка от радости, надев новое платье и маску, и распевала бы что-нибудь веселое. Сейчас она лишь негромко прошептала:
— Спасибо.
— Тебе не нравятся наши подарки? — с тревогой поинтересовалась мать.
Маргерита кивнула и выдавила улыбку, в которой было столько же жизни, как и в масках из папье-маше, висящих в отцовской студии.
Венеция, Италия — апрель 1590 года
На следующий день Маргерита вновь встретила колдунью. Женщина с глазами льва заглянула в окно мастерской и прямо через ставни заговорила с Маргеритой, которая сидела на скамье отца, перебирая бусины и перья.
— Доброе утро, Маргерита.
Девочка не ответила, хотя ручонка ее дрогнула, и серебряные бусинки раскатились по деревянной лавке.
— Ты должна быть готова прийти ко мне.
Маргерита покачала головой.
Колдунья нахмурилась.
— Что это значит? Или твоя мать забыла о своем обещании?
— Я… Я ничего не сказала ей, — повинуясь внезапному порыву, солгала Маргерита, и лицо ее залилось жарким румянцем.
— Что ж, передай матери, что я не забыла о ее обещании, и пусть она помнит о нем. Я рассчитываю, что она выполнит его.
Сунув большой палец в рот, Маргерита кивнула. Едва только колдунья ушла, как она бросилась на поиски родителей. Она слышала, как наверху раздаются их сердитые голоса.
— Она никогда не согласится, — причитала Паскалина.
— Я должен попытаться. Ведь не каменное же у нее сердце, в конце концов?
— Оно у нее ледяное!
— Все равно я должен попытаться. Для чего ей понадобилась маленькая девочка? А еще через семь лет chiacchere станет взрослой женщиной. Я пойду на рынок и найду там писца. Он знает, что и как полагается писать в таких случаях…
— Письмо? Мадонна, смилуйся над нами! Можно подумать, какое-то письмо способно растопить ее холодное сердце. Алессандро, умоляю тебя, мы должны уехать отсюда.
— Она найдет нас где угодно, — резко и сердито отозвался Алессандро. — Она — ведьма, не забывай об этом. Мы не сможем спрятаться от ее взора.
— Но мы не можем отдать ей нашу piccolina!
— Мама, что такое ты говоришь? — Маргерита вбежала на кухню и бросилась к матери, обнимая руками ее ноги.
На мгновение воцарилась ошеломляющая тишина. Потом Паскалина наклонилась и обняла ее.
— Не бойся, доченька, не бойся, моя маргаритка. Папа все устроит, он сделает так, что все будет хорошо. Правда, Алессандро?
Отец Маргериты взглянул на дочь, и в глазах его читалась скорбь, сожаление и что-то еще. Она с ужасом поняла, что это — страх. Маргерита не стала рассказывать родителям, что снова видела колдунью, а лишь сунула большой палец в рот и прижалась к матери, крепко вцепившись свободной рукой в ее юбку.
Алессандро расправил плечи и встал.
— Я пойду прямо сейчас. — Он снял свою кожаную куртку и накинул на плечи украшенный вышивкой и позументами дублет, [61]висевший за дверью. Перед уходом он погладил Маргериту по медно-рыжей голове. — Не волнуйся, topolina, все будет хорошо. — С этими словами он вышел из дома.
После ужина Паскалина отвела Маргериту в спальню и уложила ее в постель, подоткнув одеяло. Девочка сжимала в руке рваный лоскут бледно-зеленой материи, единственный уцелевший клочок своего детского одеяла. Перед самым рождением Маргериты Паскалина расшила серовато-зеленую шерсть белыми атласными звездами, но от прежнего великолепия уцелела всего одна звезда в обрамлении рваной ткани. Маргерита называла клочок «Белла-Стелла», и только недавно ее удалось уговорить не таскать его с собой повсюду, чтобы он не потерялся.
Сунув палец в рот, Маргерита свернулась клубочком под одеялом, а мать напевала ей колыбельную, пока пальчики девочки, которыми она крепко обхватила руку Паскалины, не разжались, и она погрузилась в сон.
Следующий день тянулся медленно. Отец мерил шагами мастерскую. Работать он не мог: все валилось из рук. Лицо осунулось. Мать сидела с шитьем на коленях, но руки ее судорожно сжались, сминая тонкое белое полотно. Они почти не разговаривали.
Когда миновал полдень, Алессандро поднялся на ноги.
— У нее было довольно времени, чтобы прочесть письмо. Я пойду и поговорю с нею.
— Мой дорогой, будь осторожен, — напутствовала его Паскалина. — Держи себя в руках и постарайся не разозлить ее. Умоляй ее… умоляй ее о снисхождении.
Алессандро надел свой лучший жилет и вышел. Паскалина сидела не шевелясь, словно в забытьи, пока к ней не подошла Маргерита и не забралась к матери на колени, обхватив ее обеими руками за шею.
— Мама, а почему…
Мать очнулась и встала, ссадив Маргериту на пол.
— А давай-ка мы с тобой приготовим вкусный пирог для нашего папы, а? Он… он скоро вернется. И к его приходу у нас уже будет готово что-нибудь вкусненькое.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии