Ярлыки - Гарольд Карлтон Страница 24

Высокий парень легко дотронулся до ее руки.

— Потерялась? — спросил он.

Она вспомнила, что видела его на улице, когда он рассматривал школу. Она улыбнулась, глядя в его озабоченное лицо.

— Я — Дэвид Уинтерс, — сказал он и протянул руку.

— Майя Стэнтон. — Они пожали друг другу руки. — Мне велели идти в комнату «А-2».

— Мне тоже. — Он повел ее по коридору, спросив: — Будешь учиться три года?

— Может быть, два. А ты?

— А я хочу пройти полный курс — три года… если хватит денег. Я буду получать стипендию, но ведь приходится платить за жилье и тратить деньги на питание.

— А родители помогают?

— Мама пытается. А отец умер. Он бы никогда не согласился на мою учебу. Он твердил: «Мой сын не будет каким-то чертовым модельером!»

— Большинство великих модельеров — мужчины, — сказала Майя.

Он открыл дверь комнаты «А-2», и Майя почувствовала гордость от того, что входит в класс вместе с ним. Учитель нашел в списке их фамилии, велел сесть на табуреты и рисовать, пристроив на коленях доски для рисования. Натурщицей была девушка в японском кимоно.

— Передайте качество шелка, складки кимоно, — велел учитель. Когда натурщица принимала позу, дверь студии открылась и вошла Маккензи Голдштайн. Ее шляпа с вуалью и длинная юбка выглядели смешно, но Маккензи носила свой наряд с некоторым изяществом. Все подняли глаза и стали ее рассматривать, кроме Майи, которая сосредоточенно рисовала. Найдя табурет, Маккензи приступила к работе.

Во время перерыва в половине двенадцатого Дэвид наклонился к Майе.

— Хочешь посмотреть столовую? — спросил он.

— Я подожду до ленча, но все равно спасибо.

Он ушел, а она просматривала восемь рисунков, которые уже успела сделать.

— Вот так сюрприз! — театрально воскликнула Маккензи и усмехнулась. Майя пристально посмотрела на нее. — Ты меня помнишь, да? Маккензи Голдштайн? О, Боже, ты должна помнить, из-за тебя у меня было много неприятностей.

Майя покачала головой.

— Из-за тебя у меня было еще больше неприятностей!

— Правда? — Маккензи поставила руки на бедра. — Это была твоя идея — позвонить мне, помнишь? — Майя почувствовала, что ее щеки пылают. — Послушай, если я могу по-дружески относиться к тебе, ты, по крайней мере, можешь по-дружески относиться ко мне? Мои друзья называют меня Мак. — Маккензи протянула ей руку. Майя осторожно взяла ее. — Отлично! — Маккензи широко улыбнулась и пожала руку. — А теперь, поскольку я твой друг, моя первая обязанность посоветовать тебе не влюбляться в мужиков. Это ведет только к жестоким разочарованиям.

Майя сдержала желание схватить Маккензи за горло.

— Послушай, занимайся своим делом! Он не мужик, и я в него не влюбилась. Я только познакомилась с ним.

Маккензи покачала головой и вынула угольные карандаши из своей сумочки.

— Боже, какая ты еще зеленая! — сказала она и начала их точить. Закончив это дело, она вытащила огромную старинную заколку для шляпы, а потом сняла свой головной убор. У нее было круглое лицо и почти восточные глаза, раскосые и озорные. Она короче подстригла волосы, и они торчали, словно коричневые шипы.

— Думаю, эта шляпа была ошибкой, — сказала она и искоса посмотрела на Майю. — Но я, по крайней мере, не выглядела, как все.

— Это для тебя так важно?

— Конечно! — вскрикнула Маккензи. — Именно в этом и заключается стиль! — Несколько девушек, хихикая, вышли из комнаты. Маккензи посмотрела им вслед и повернулась опять к Майе. — Ты знаешь, что твоя мать водила меня на ленч в какой-то шикарный ресторан, когда было объявлено, что я победила? Это тоже был как бы приз. Я восхищаюсь твоей матерью! Я еще таких элегантных женщин никогда не встречала…

— Послушай, не говори никому здесь, что она — моя мать, Маккензи, — прервала ее Майя. — Ладно?

— Хм-м-м… почему? Стыдиться тут нечего.

— Она выгнала меня из-за этой истории с тобой.

— Ты не шутишь? И где же ты живешь? Нигде?

— У друга.

— Ты — его любовница?

— Конечно, нет. Он мне как дядя. Он — один из моих самых старых друзей.

У Маккензи округлились глаза.

— Звучит довольно занятно. — Она выудила из своей сумки сигарету, прикурила и глубоко затянулась. — Надеюсь, что вы оба будете счастливы.

Когда Дэвид вернулся в класс и сел напротив них, Майе показалось трудным продолжать разговор. Каждый раз, когда их глаза встречались, она ему улыбалась.

Позднее, когда занятия закончились, он проводил ее по Бродвею. Потом Майя посмотрела, как он спустился в метро, и взяла такси. Она подумала о том, что он будет делать вечером. Ей хотелось приехать к нему на такси, позвонить в дверь и увидеть его робкую улыбку. Она могла бы приготовить ему обед, а потом сидела бы в его объятиях и смотрела по телевизору старый фильм. Он уже сделал для нее «Макмилланз» гораздо более привлекательным…

Первый год в «Макмилланз» начался с того, что им пришлось переварить лавину обрушившейся на них информации. Им выплеснули все, что было связано с модой. На лекции по введению в специальность их полная энтузиазма декан Милисент Даттон разделила всю индустрию моды на четыре направления: моделирование и конструирование, закупка и продажа, журналистика и рисование моделей, реклама.

— Вы сами решите, к чему у вас лежит душа, — заверила она их. — Если кто-то пока не уверен в своем выборе, к концу года он совершенно естественным образом этот выбор сделает. Быть модельером вовсе не означает хорошо рисовать. Грубые наброски некоторых ведущих модельеров перерисовывали имеющиеся в их распоряжении художники. Те из вас, кто хорошо рисует, могут выбрать профессию художника по костюму, хотя я вас предупреждаю, что в наше время работы для него не так уж много. Исключение составляют только Колин Бомон и Антонио.

Маккензи прошептала:

— Мои рисунки похожи на произведения умственно отсталого ребенка, находящегося под действием наркотика.

Позже они сидели с Дэвидом в столовой и обсуждали свое будущее. Майе и Дэвиду приходилось везде бывать втроем с Маккензи, потому что она присоединялась к ним, где бы они ни устраивались перекусить.

— Когда она говорила о торговле, — размышляла Маккензи, — мне захотелось закупать товар для какого-нибудь большого магазина, типа магазинов Блумингдэйла. Путешествовать по всей Европе, видеть новую одежду, встречаться с прекрасными итальянскими и английскими специалистами в области моды. Здорово, да?

Дэвид засмеялся.

— Это не так-то просто.

— Ты будешь заниматься делом своего отца? — однажды спросила ее Майя. — Моя мама говорила, что он просто чудо.

— Правда? — Маккензи внимательно посмотрела на Майю. Она и забыла, что Майя, должно быть, получила полное описание ее отца от Корал. Ей оставалось только надеяться на то, что он не показался в тот день слишком уж неотесанным.