Беспредельщик - Мария Устинова Страница 24

Я мотаю головой. Боюсь, что правда разрушит нашу сделку, но и притворяться не могу.

— Тебе было плохо? Больно?

Сжимаю до белизны губы и прячу лицо в меховой игрушке. Алекс гладит мокрый затылок, нежно целует. Губы до сих пор саднят. Утолив страсть, Беспредельщик стал отзывчивым.

— Правильно отец учил: не преследуй жену после секса, не ходи за ней, дай выплакаться. А вы и вправду потом в ванной плачете.

Значит, я не первая женщина в этой семье, кто надела роскошное ожерелье на свадьбу и рыдала после брачной ночи. Эти мысли неожиданно дают поддержку. Я смотрю в сонные глаза Беспредельщика и пытаюсь представить его мать — русоволосую, с голубыми глазами. Она была красивой. Ничего нового не случилось. История этой семьи пошла по кругу, может быть, когда-нибудь я тоже рожу Алексу двух сыновей… Если он захочет.

— Не плачь, куколка… — Алекс притягивает меня к себе и целует в макушку. — Я же сказал, я на твоей стороне. Я помогу тебе вернуть дочь. Идем спать.

Я даю вывести себя из ванной. В постели долго не могу найти удобное положение, но кое-как засыпаю. Хорошо, что он никогда не слушает отца, иначе я бы себе все глаза выплакала. Просыпаюсь ближе к полудню — Алекс еще спит. Во сне я неосознанно прижалась к нему, мы оба голые, кое-как укрытые.

Рядом с ним тепло. Он глубоко и ровно дышит, отвернув голову в сторону. На бычьей шее пульсирует артерия, тяжело поднимается грудь. Я привстаю и морщусь — после ночных бешеных нагрузок тело болит, как после хорошего захода в спортзале. Ночь слилась в калейдоскоп эротических картинок. Всю похоть, вожделение, смертельную страсть он удовлетворил вчера со мной. Все фантазии и грезы. Приятные воспоминания вызывает один момент. Алекс берет меня на коленях сзади, придерживая за шею. Толчки глубокие и ритмичные. Он убирает волосы и ненасытно целует спину… До этого я просто терпела его, но эта ласка что-то во мне пробуждает. Хотелось сказать: "Еще". Не секса — нежности. Влажного рта, который касается кожи, горячего языка, которым он жадно вел по шрамам — моя спина привыкла к плети, а не к поцелуям. Ошеломляющие ощущения… Я от них стонала в экстазе и покрывалась мурашками просто думая об этом.

Я приподнимаю голову. Шея затекла, мышцы ноют. Зато впервые выдается возможность как следует рассмотреть Алекса при свете дня. Смотрю без прежнего страха: все, что он мог сделать, он сделал мне ночью. Бордовые ожоги на груди и шее похожи на географические пятна. Чем ниже, тем их меньше. Приспускаю покрывало, обнажая живот Беспредельщика: последнюю отметину горящий бензин оставил во впадинке над пупком…

Неожиданно он перехватывает руку.

— Доброе утро, — улыбается он.

Мне стыдно за свой внешний вид. После истерики в ванной тушь размазана по всему лицу, мокрые волосы высохли безобразным комком, но Алекс как будто не замечает этого. Нежно массируя мой затылок, он смотрит на губы и просит:

— Порадуй меня, куколка.

Алекс кладет мою ладонь себе на пах, сжимает вокруг мои пальцы — у него утренняя эрекция. Отдохнувший и незлой Беспредельщик выглядит очень сексуально. У него улыбка человека, который привык, что весь мир лежит у ног. Я давно пришла к выводу, что любовь — необязательный компонент в отношениях, хватит и уважения. Мне достаточно, если те поцелуи, которые так взволновали меня, будут в моей жизни хотя бы изредка. Я запускаю руки под покрывало. Мне больше не страшно — я поняла, что нужно делать. Сосать я умею отлично, сейчас подходящий момент показать способности, а не те жалкие попытки в гараже. Закрыв глаза, я сосредоточенно делаю минет. Вспоминаю поцелуи Беспредельщика по моим шрамам — это помогает стараться лучше. Свободной рукой глажу его живот, изучая рельефные мышцы. Ориентируюсь на дыхание, подстраиваюсь под него и быстро довожу до финала.

Распластавшись по нему, смотрю вверх — хочу знать, понравилось ли и над какими моментами стоит поработать.

Алекс на меня не смотрит. Он проверяет, который час.