Чувство вины - Энн Мэтер Страница 24

И однако, стоило его ладони соскользнуть с талии Лауры, чтобы лечь на ее набухшую грудь, как из глубин ее сознания пробилась на свет потребность в самосохранении. Господи, подумала она, осознавая, что из страха упасть вцепилась в его рубашку, да что же это она делает? Помимо всего прочего, это мужчина, о котором ее собственная дочь сказала ей, что собирается за него замуж! Как она может стоять вот так, позволяя ему мучить ее? Это безумие.

— Нет, — выдохнула она, и хотя слово прозвучало придушенно и едва различимо, Джейк его услышал.

— Нет? — мягко повторил он, томительно блуждая большим пальцем вокруг ее соска, набрякшего и постыдно проступающего сквозь кремовую шерсть платья. — Но почему? Вы же хотите этого. Мы оба этого хотим…

— Нет! — Лаура совладала с дыханием. — Вы… вы отвратительны, — выдавила она, отбрасывая его руку и отступая на шаг. — Как вы можете поступать подобным образом? Вы ведь знаете, что Джулия…

Рот Джейка затвердел, и хотя сам он не отодвинулся от Лауры, но и не помешал ей еще на шаг увеличить расстояние между ними.

— Здесь нет Джулии, — хрипло сказал он с акцентом, от которого его тон казался угрожающим.

Лаура стиснула кулаки.

— Это все, что вы можете сказать? — воскликнула она. — Здесь нет Джулии! Боже, и что из этого следует?

Джейк распрямился и шагнул, против воли Лауры приковывая к себе ее взгляд. Он обладал ленивой, почти кошачьей грацией, и, когда он провел ладонями по своим джинсам, Лауре стоило немалых усилий не следить взглядом за его движениями. Ей так этого хотелось! Она знала, что увидит, что она хочет увидеть, призналась она себе, страдая от собственного двуличия. Тугие джинсы не способны были скрыть выпирающего доказательства его возбуждения.

— Что вы хотите услышать от меня? — наконец спросил он, и Лаура с негодованием подумала, что ему, скорее всего, точно известно, как она себя чувствует. — В данный миг меня ничуть не волнует Джулия. Меня волнуете вы. — Он немного помолчал. — Думаю, и вас я волную не меньше, и только какие-то ханжеские представления внушают вам, что нужно бороться с этим влечением.

— Неправда!

Она произнесла это слово с пылом и страстью, и, хоть Джейк явно ей не поверил, он счел разумным не спорить. — Как скажете, — ответил он и поднял руки, словно желая помассировать живот под ребрами, но, передумав, опустил. — Что ж, полагаю, теперь вы предпочли бы, чтобы я ушел.

Лаура прикусила губу. Машинальный жест Джейка напомнил ей о его ране, и, хотя она вряд ли вправе была обвинять его в намеренности этого жеста, Лауру, совсем про рану забывшую, теперь угнетало чувство вины. Не сделала ли она ему больно? — подумала Лаура. Не содрала ли повязку, цепляясь за рубашку? Только не это. Ей не хотелось думать, что из-за нее у Джейка снова пошла кровь.

— Я… я думаю, так было бы лучше всего, — в конце концов сказала она. Но, увидев, как его губы скривились в циничной усмешке, добавила: — Однако это не означает, что вы обязаны уйти.

Джейк глубоко вздохнул. — Нет?

— Нет. — Лаура расправила плечи. — Что бы вы ни думали обо мне, я все же не полная дура. Я не вижу в случившемся между нами ни капли благопристойности, но готова забыть об этом, если и вы забудете.

— Правда?

— Да, правда, — Лаура задрала подбородок. — Это было просто… ошибкой, помрачением. Вы целый день провели в одиночестве и неверно истолковали мое поведение, только и всего. Вы пожалели меня, а я… почувствовала себя польщенной. Не каждый день… э-э… молодой человек принимается заигрывать с пожилой женщиной вроде меня.

— Я с вами не заигрывал, — ровным тоном сказал Джейк, но Лаура уже снимала со стола пакеты, откладывая в сторону те, в которых находилась еда.

— Вы голодны? — с деланной живостью спросила она, решив доказать ему, что сказанное ею сказано всерьез. — Думаю, мы могли бы съесть по бифштексу с жареным луком. — И вы вовсе не пожилая женщина, — упрямо продолжал Джейк, засовывая руки в карманы джинсов и, по-видимому, испытывая не меньшую решимость высказать все, что он считает нужным. — Сколько вам лет? Тридцать пять? Тридцать шесть?

— Это при дочери-то, которой двадцать один год? — устало улыбнулась Лаура. — В следующий день рождения мне исполнится тридцать девять. И все же спасибо за комплимент.

Джейк выругался. По крайней мере так показалось Лауре. Самого слова она не расслышала, но смысл его был понятен.

— Почему вы так себя ведете? — требовательно спросил он. — Почему притворяетесь, будто вам в той же мере не хочется, чтобы я прикасался к вам, в какой этого хочется мне? Вы не старуха. Вы в самом расцвете сил. Неужели вы думаете, что меня способна отпугнуть разница в несколько лет?

— В несколько!

Лауре самой понравилось презрение, с которым она возвратила ему его же слова, но Джейк по-прежнему смотрел на нее с негодованием.

— Да, в несколько, — сказал он, насмешливо кривясь. — Мне тридцать два года, Лаура. В следующий день рождения исполнится тридцать три. Далеко не мальчик, вам не кажется?

Лаура резко мотнула головой.

— И все же вы слишком молоды. Не… не годами, но опытом. Вы, молодые люди, думаете, будто именно вы изобрели секс. А я родила Джулию, когда вы еще учились в школе.

Глаза Джейка блеснули.

— Насколько я знаю, вы в это время тоже в ней учились, — парировал он с такой резкостью, что Лаура поперхнулась. — Это не отменяет того обстоятельства, что вы — друг моей дочери, а не мой, — возразила она, заставляя себя вытащить бифштекс из коробки и положить его на стол. — А теперь давайте сменим тему. Если вы будете так любезны, что вернетесь в гостиную, я, пожалуй, начну готовить обед.