Наперекор судьбе - Джин Маклеод Страница 23

— Да, Фиона это поняла, — подтвердила Элисон.

Он откинулся в кресле, а она пошла на кухню приготовить ему поесть, ее мысли были заняты не столько Фионой, сколько Элизой Форбес и тем, доверяет ли ей Камерон или нет.

Но даже Элисон была бы удивлена, если бы могла видеть в этот момент Элизу, спешащую обратно в «Лодж» с выражением решительности на очаровательном лице и ярким блеском синих глаз. «Меня должны пригласить сюда снова, — думала она. — Я не могу остаться здесь сейчас, но я должна вернуться сюда любым способом!»

— Эй, здравствуйте, — приветствовал ее Финлей с привычным радушием, когда она вошла в сад. — А мы вас уже потеряли, но я слышал, что вы исполняли роль сестры милосердия.

— Да, — призналась Элиза. — Разумеется, я давно знакома с Айэном и хорошо знаю дорогу в «Гер».

Это было не совсем так. Она была там всего лишь два раза на этой неделе, но строгая приверженность правде никогда не была сильной чертой Элизы.

— Чего этот молодой человек добивается, вцепившись в эту ферму? — хмуро спросил Давиот.

Элиза осторожно обдумала ответ.

— Может, хочет набить цену? — предположила она, внимательно следя за его реакцией.

— Мне не показалось, будто он намерен продать ферму по какой бы то ни было цене, — возразил Финлей.

— Он не ожидал такого падения цен, — заметила Элиза. — Разумеется, Айэн будет продолжать сражаться еще какое-то время, но выгодное предложение в подходящий момент…

Она не закончила фразы, поскольку увидела Гомера Кроша, который не спеша направлялся к ним со стороны сада камней.

Элиза повернула к дому и, зная, что там никого нет, прошла на кухню.

Катрина вздрогнула, увидев ее.

— Так вы вернулись, мисс? Я думала, вы вместе с мисс Фионой и этой американкой.

— Нет, я не с мисс Фионой! — Элиза закрыла за собой дверь. — Я хочу выпить с тобой чаю. Какое предсказание на сегодняшний день, Катрина?

Кухарка нахмурилась.

— Ну, мисс Элиза, вы же знаете, что с этим шутить нельзя, — ворчливо напомнила она.

— Прости, Катрина! — поспешила извиниться Элиза. — Я знаю, что ты самая лучшая гадалка в высокогорье, так что я просто неудачно пошутила. В деревне говорят, будто твой дар стал еще лучше, чем прежде.

— Либо он у тебя есть, либо нет, — ответила Катрина. — Это не зависит от возраста, как слух или зрение, но вы слыхали в деревне не только это. — Старая карга наклонилась к ней. — Может, вы слыхали, почему Финлей Давиот вернулся сюда?

Элиза отшатнулась от нее, удивляясь, почему Давиот нанял в прислуги эту старуху.

— Что вы хотите знать? — спросила Катрина.

— Будущее, — ответила Элиза. — Что там у меня в будущем, Катрина? — Слегка содрогнувшись, она протянула распрямленную ладонь к костлявым пальцам старухи.

— Вы задумали недоброе дело, которое какое-то время будет успешным, — объявила Катрина.

— Я пришла узнать, что оно будет успешным до конца, — раздраженно возразила Элиза. — Что еще?

Катрина с сомнением посмотрела ей в лицо.

— Вы ничего не добьетесь, — объявила она.

— Мы обе? — беззаботно спросила Элиза.

Катрина засмеялась почти дьявольским смехом, который заставил Элизу задуматься о том, где на самом деле проходит грань между ясновидением и полным безумием. Однако она ее не боялась, поскольку много лет назад обнаружила слабость этой женщины, которая неизменно служила ее цели. Достав портсигар, она опорожнила его содержимое на колени Катрины, потом добавила к сигаретам еще полкроны.

— Если Давиоты узнают об этом, тебя прогонят, — напомнила она старой вещунье. — Так что берегись, Катрина.

— А вы, моя красавица, лучше побеспокойтесь о себе, — парировала старуха.

Размышляя над ее предостережением, Элиза решила пойти поискать Финлея Давиота, пока не вернулись все остальные. Подсунув руку ему под локоть излюбленным жестом, который она с таким успехом применяла к пожилым джентльменам, Элиза прошлась с ним по холлу, восхищаясь всем тем, что он сумел сделать.

— Украшенный «Лодж» сейчас выглядит просто великолепно, не правда ли? — начала она. — Это всегда отличало «Тримор-Лодж», и мне было бы жаль, если бы эта традиция умерла. В былые времена Камероны устраивали чудесные вечера, продолжавшиеся до самого Нового года, а иногда и до начала января. Они умели устраивать истинно шотландские развлечения. В канун Нового года — Ногманей — всегда давался бал, и в полночь все слуги поднимались наверх, чтобы полюбоваться на танцующих, встретить Новый год и выпить за здоровье хозяина и хозяйки.

Финлей проницательно посмотрел на нее.

— Так вы считаете, что эта традиция должна продолжаться в том виде, что и прежде? — спросил он. — Вы полагаете, будто это неотъемлемая часть дома, а не семьи, проживающей в нем?

— Несомненно, — солгала Элиза. — Финлей, будьте душкой и пообещайте приехать к нам в Эдинбург на несколько дней перед Рождеством! Вы сможете посмотреть город, повеселиться и получить приглашение на бал.

— Я подумаю об этом, — уклончиво ответил он, но такой ответ ее не устраивал.

— Пожалуйста, позвольте мне, вернувшись домой, подготовиться к вашему визиту, чтобы вы не были разочарованы, — принялась умолять она его. — Ведь в предрождественские дни в театрах Эдинбурга дают самые лучшие пьесы.

— Что мы будем делать в городе? — недовольно спросил Алан. Его не привело в восторг приглашение Элизы.

— Видишь ли, нам нужно сделать приятное Фионе. Девушки любят время от времени походить по магазинам, — пояснил ему отец.

— Фиона тоже предпочла бы остаться дома, — убежденно заявил мальчик. — Ей здесь нравится.

Фиона явно предпочла бы остаться, но ее отец, похоже, твердо вознамерился поехать в Эдинбург. И чем больше она размышляла об отъезде из «Тримора», тем меньше ей этого хотелось.

Почти каждый день вместе с Элисон она посещала «Гер», и постепенно Камерон перестал сопротивляться ее присутствию, стал принимать ее заботы наравне с заботами экономки. В доме всегда находилась работа, но иногда она просто садилась у окна и читала и в такие минуты ловила на себе взгляд Камерона. Но когда она сообщила ему об отъезде в Эдинбург, то сразу почувствовала, что те хрупкие отношения, которые потихоньку налаживались между ними, неожиданно стали натянутыми. Фиона предложила ему тоже поехать в город, чтобы показаться там врачу, но он решительно отказался, пожелав ей хорошо повеселиться.

Сначала уехала чета Крош, за ними отбыли Элиза и Питер, и Фиона почувствовала внезапное облегчение, расхаживая по пустым комнатам, приводя дом в порядок после гостей.

— Как стало тихо, — поделилась она с Элисон, стоя в алькове окна рядом с прялкой. Затем спросила: — Как вы думаете, с моей стороны глупо полагать, будто с возвращением прялки в «Тримор» в нем стало спокойнее?