Солнце ближе - Елена Лагутина Страница 23

— Не умирай, любимая! — Вика кинулась к ней, скорчила скорбную и взволнованную физиономию и принялась изо всех сил трясти: — Не умирай!

Лера закатывала глаза, дергалась и извивалась как змея. Кирилл сидел за столом и давился от смеха.

— Я спасу тебя, — он внезапно вскочил со своего места и опустился перед ней на колени, — я спасу тебя, любимая!

Он наклонился над Лерой — совсем близко, Вика почувствовала его дыхание, легкий запах свежевыпитого спиртного и табака, увидела близко от себя его прямые короткие и черные ресницы. Он опять ей не понравился, и она, снова войдя в роль, попыталась его оттолкнуть:

— Уйди! Это ты ее убил, я знаю, знаю! Девочка моя…

Но он уже поднял Леру на руки — легкую, невесомую. Она сразу же перестала дергаться. Вика сидела внизу, на полу, но ей показалось, что она отчетливо разглядела, как дрогнули ее ресницы. Вика хотела что-то сказать, но в тот же момент почувствовала, что игра окончена.

Через минуту Кирилл с Лерой на руках скрылся в дверном проеме, а еще через несколько минут Вика, сидя во дворе, на ветру, пыталась в четвертый раз прикурить сигарету и жалела о том, что поехала на эту дачу. Ветер без конца тушил маленькое пламя спички. Выругавшись, Вика отшвырнула коробок и, порывшись в кармане спортивной куртки, извлекла оттуда зажигалку.

Курить на ветру было не очень-то приятно. Вика выбросила сигарету и принялась от нечего делать разглядывать соседние домики. Было такое чувство, как будто у нее что-то отняли, что-то важное и необходимое, без чего она своей жизни просто не представляла. Хотелось домой — настолько, что Вика уже начала всерьез поглядывать на затихшую в дальнем конце участка под небольшим навесом машину.

Прав у нее не было, но водить машину Вика умела. Нельзя было сказать, чтобы она была в этом деле профессионалом. Лет в четырнадцать она постигала автомобильные премудрости вместе с двоюродным братом, которому родители в честь совершеннолетия купили подержанную «восьмерку». В течение двух недель Вика почти ежедневно сидела на коленях у Артема и выписывала круги во дворе старой пятиэтажки, в которой жил двоюродный брат. Потом настал торжественный момент, когда Вика слезла с коленей, включила зажигание и впервые сделала все сама — от начала до конца. Но потом, к сожалению, начались экзамены в школе, а потом Артем познакомился с какой-то девушкой, и теперь уже ее, а не Вику он учил ездить на машине. Сестра отошла на второй план.

Вика тряхнула волосами: что это, неужели она серьезно об этом думает? Ведь все это было пять лет назад, и с тех пор она за руль не садилась, да и вообще… С чего это? Медленно повернув голову, она увидела позади себя открытую створку окна: узкий вытянутый прямоугольник, занавеска, плавно двигающаяся от ветра. Подоконник, а на нем — ключи. Вика обернулась не случайно; она помнила, что Кирилл бросил ключи от машины на подоконник. Теперь нужно было только протянуть руку, и…

Двигатель завелся с первого оборота. Вика даже удивилась, насколько плавно ей удалось повернуть ключ и отжать сцепление. Машина качнулась и медленно, повторяя в своем движении каждый изгиб дороги, переваливаясь с боку на бок, двинулась вперед. По идее нужно было бы немного прогреть машину, но ей, конечно же, было не до этого. Она улыбнулась собственной дерзости, с удовольствием ощутив где-то в глубине души новое чувство — наверное, это оно и было, то самое чувство полета, которое дано испытать разве что парашютистам или таким же, как она, угонщикам автомобилей. Машина была послушной — несмотря на то что никогда не знала Викиных рук, покорно выполняла все ее требования. Вике это нравилось. В боковом зеркале мелькнуло отражение ее лица — она улыбнулась себе, немного напряженно и сосредоточенно, и снова стала смотреть на дорогу. Слегка поднажав на педаль, она прибавила скорость. Желто-серая придорожная трава стала мелькать быстрее, еще быстрее… Доехав наконец до поворота на дорогу, Вика в последний раз задумалась — но лишь на секунду, потому что заранее знала, что не уступит никаким сомнениям. Дорога была свободной. Она медленно развернула руль вправо, машина плавно и послушно вильнула и медленно выползла на дорогу. Здесь уже все было совсем просто — прямая и ровная асфальтированная дорога, только руль держи. Вика переключила скорость и нажала на педаль — асфальт замелькал перед глазами быстрее, теперь он казался ровным и гладким, однотонно серым. Заметив впереди небольшую вмятину, Вика осторожно повернула руль и плавно объехала препятствие, снова ощутив прилив адреналина. Сердце ухнуло куда-то вниз — и снова прыгнуло на свое место, забилось быстро и ритмично. Вика ткнула пальцем в одну из кнопок на серой панели магнитофона и прибавила громкость. Рядом на сиденье валялась пачка сигарет — она оказалась как нельзя кстати. Кажется, кто-то говорил, что в жизни нет счастья?.. Для чего нужны «секс, наркотики и рок-н-ролл», когда можно просто сесть за руль!

За окном взметнулось легкое облачко дорожной пыли. Вика улыбнулась проезжавшему мимо парню на мотоцикле — вид у него был презабавнейший. Тяжелый шлем, казалось, сейчас свалится на дорогу вместе с головой — такая тонкая шея и такие узкие плечи были у этого парня. Викиной улыбки он, наверное, не заметил, потому что смотрел на дорогу сосредоточенно и серьезно. «А вдруг — милиция? — мелькнуло у Вики в голове. — Я ведь угнала эту машину… Угнала!» Сердце — она ничего не могла с этим поделать — ликовало.

Дорога была почти пустой, как будто все водители сговорились, решив не мешать Вике совершать свои первые дорожные опыты. Редкие машины, попадавшиеся на пути, сначала пугали Вику. Ей казалось, что приближающаяся точка движется прямо на нее, что сейчас они столкнутся, и единственным желанием было — зажмурив глаза, беспомощно отпустить руль. Она не успевала опомниться, как снова оставалась одна на пустой дороге — встречная машина благополучно проезжала мимо. Вика снова улыбалась и ехала вперед. Она представляла себе изумленные и испуганные лица Кирилла и Леры, и ей становилось смешно. Что ж, сами виноваты — не надо было забывать о ней, не стоило оставлять одну, наедине с ветром и гаснущими спичками!

Совсем освоившись, она переключила радиоволну и наткнулась на удивительную мелодию в испанском стиле. Скрипка и гитара — нечто совершенно невообразимое и великолепное. Нажав на педаль, Вика снова прибавила скорость. На повороте ветер прильнул к ее лицу, выхватил из пучка прядь волос и бросил ее в лицо, на какое-то время полностью закрыв обзор. Вика попыталась сдуть прядь с лица, но та словно прилипла. Она даже не поняла, отчего вдруг так вздрогнула машина, почему руль, такой послушный, вдруг так резко вывернулся вправо и закружился, как мельничное веретено… Откинув со лба злополучную прядь, Вика скользнула взглядом по бледнеющему небу и солнцу, стремительно падающему вниз. На какое-то мгновение Вике показалось, что она сейчас столкнется с солнцем — настолько оно было близко.

— Зачем, Вика?..

Вика отвела взгляд. Просто невыносимо было видеть эти глаза, это лицо, склонившееся над ней, тонкие пальцы, то и дело поправляющие сползающую вниз больничную простыню. Лера была как живой укор — хотя сама, очевидно, этого не сознавала. Она улыбалась, стараясь не показывать, насколько сильно измучилась за эти двое суток, которые провела возле Викиной постели. Она старалась изо всех сил, у нее плохо получалось — словно в тумане, Вика разглядела мелкие складочки возле ее рта, темные, почти что до черноты, круги под глазами, тревогу… Она не отвечала, и Лера снова спросила: зачем?..