Лунная дорожка счастья - Кэтти Слейк Страница 23

— А что это за серебристые кусты вокруг него?

— Пустынный падуб.

— Падуб? — с удивлением переспросила она.

— Не настоящий падуб. На самом деле это солончаковые кусты, просто их листья похожи на листья падуба.

Она кивнула, сознавая, что ее предположения были верны.

— Мы будем продолжать поиски?

Барт немного подумал.

— Нет. Я думаю, нет. Нам следует созвать целую поисковую команду, чтобы прочесать местность как следует. Кости могли быть смыты с любого из холмов или принесены сюда животными. Если существовала могила, ее не так уж легко будет найти: дожди и ветры, скорее всего, давно уничтожили ее следы, — прищурившись он посмотрел на солнце, а затем сверил с часами. — Уже за полдень. Давайте вернемся обратно.

— У меня в холодильнике есть немного куриного салата, — неожиданно сказала Кристина, — и охлажденный чай.

Он промедлил немного и указал на свой рюкзак:

— Я должен отнести это в управление.

— Сделать сандвич и отправить его в рот не займет много времени.

Он улыбнулся ей.

— Премного благодарен вам, мадам.

На этот раз в его словах звучала ирония над его прежним официальным обращением к ней.

— Не стоит благодарности, сэр, — ответила ему Кристина.

Путь назад, длиной почти в милю, они прошли молча. Каждому было о чем подумать.

Подтверждение того, что Фрэд Бегли умер насильственной смертью, не было неожиданным для Барта. Он давно чувствовал, что если бы старик стал жертвой сердечного приступа, укуса змеи или несчастного случая, они бы давно нашли его тело. Только любопытство Бегли могло быть причиной его убийства. Ничего в прошлом этого человека не могло послужить мотивом для этого преступления, и Барт не мог серьезно рассматривать версию о том, что ссора со Спердженом могла быть причиной убийства.

Барт чувствовал, что Гринаф недолюбливал закон исключительно из-за архаичного чувства независимости, а не по криминальным причинам. Старая пустынная крыса, он ненавидел регулирование жизни, которое пыталась привнести с собой цивилизация, и избегал его всю свою жизнь. Барт мог это понять; он чувствовал то же самое, но по-своему. Барт в глубине души любил старика, даже восхищался Спердженом и никогда не подозревал его в зле или жестокости.

Но что, если — Барт бессознательно коснулся изумруда, лежавшего в его кармане, — что, если Бегли, во время одной из своих прогулок при луне, наткнулся на контрабандистов? Небольшая группа смотрителей не могла постоянно патрулировать каждый уголок Монумента, и существовали сотни мест, удаленных от застав и дорог, в которых мог производиться обмен контрабанды на деньги. Тот факт, что автомобилям было запрещено съезжать с дорог, вряд ли остановил нарушителей, но этого не позволяла им чрезвычайно пересеченная местность.

Достичь такого укромного местечка и остаться незамеченным было бы невозможно даже для автомобиля с четырьмя ведущими колесами, особенно ночью. Значит, пешие контрабандисты или воздушные.

Эта часть Монумента тянулась лишь на сотню воздушных миль от слабоохраняемой мексиканской границы с ее обширными пустынными территориями, которые могли послужить удобной взлетно-посадочной площадкой. Небольшие воздушные суда довольно часто пролетали над Монументом и не вызывали особых подозрений — вертолеты с двадцать девятой военно-морской базы в Палмс Марин и частные самолеты жужжали над головой, как шмели.

Барт больше склонялся к такому объяснению: вертолет мог приземлиться на любой ровной площадке, а самолет мог использовать в качестве посадочной полосы дно одного из высохших озер, — вероятно, то, на которое они только что смотрели, так как вряд ли Бегли мог зайти дальше. Получатели груза — скорее всего посетители Монумента — могли перегрузить полученное в обыкновенный автомобиль и преспокойно убраться восвояси.

Конечно, он доложит об этой гипотезе Фарренсу, но по прошествии трех лет ее уже невозможно будет доказать.

Но все эти рассуждения не затмили неожиданного впечатления от оригинальности Кристины, которое сложилось у него сегодня утром. Ее чувство юмора, когда она лихо надела пробковый шлем; ее восторг от индейской пещеры и то, как бережно она приложила руку к изображению на стене; ее искреннее отношение к живой природе и ее поведение, когда они нашли череп Бегли, — она была поражена и испугана, но не впала в истерику.

Но все эти размышления о молодой женщине были глубоко спрятаны в его подсознании.

Кристина тоже была занята своими мыслями. Сейчас, когда факт убийства Бегли был установлен, ее больше чем когда-либо настораживало то, что дядюшка Сперджен умер в запертом доме сжимая в руках винтовку. Она была почти уверена в том, что между этими двумя смертями была какая-то связь. Она не хотела мешать Барту, но когда они доберутся до Стоун Хауса, спросит, что он думает по этому поводу.

Как она и сказала, приготовление ланча на веранде заняло несколько минут. Первым делом Барт осушил свой бокал с холодным чаем и с благодарностью сказал:

— Прекрасная штука для утоления жажды.

Кристина снова наполнила его бокал.

— Я кое над чем поразмыслила, — решилась, наконец, Кристина, — и хочу с вами посоветоваться.

Она рассказала ему все, что ее беспокоило. Барт съел сандвич, а затем задумчиво потер подбородок.

— А, пожалуй, вы правы. Это действительно было необычно, — на его губах заиграла легкая улыбка. — Пару раз Сперджен выстрелил из этой винтовки во Фрэнка Скиннера, но только ради того, чтобы произвести эффект. Он не был нервозным человеком, а пустыня была для него домом.

— Антонио сказал, что существует лишь один зверь, которого можно бояться, и имя этому зверю — человек, — заметила Кристина.

Барт быстро поднял на нее взгляд.

— Антонио?

Почему-то Кристина на мгновение снова почувствовала себя неловко.

— Антонио Альварадо Перес… Он приехал из Мексики, чтобы полазить по скалам. Вчера он спутал Стоун Хаус с заставой смотрителей и зашел, чтобы попить воды. Прошлым вечером мы ужинали у Мигуэля, говорили о дядюшке Сперджене и…

Она почувствовала, что говорит слишком быстро, в то время как Барт не сводил с нее глаз. И неожиданно почувствовала раздражение: в конце концов, почему она должна отчитываться перед этим лесничим?

Барт сокрушенно хмыкнул про себя, неожиданно почувствовав страшное разочарование. И эта женщина могла поддаться чарам какого-то латиноамериканца? Возможно, парень этот такой же фальшивый, как трехдолларовый банкнот, — принимая в расчет все обстоятельства, скорее всего, так оно и есть, — а эта миленькая идиотка ужинает с ним, сразу же после знакомства…

— Что он здесь делал? — строго спросил он.

— Я же говорила, он подумал, что это застава…

— Я имею в виду, что он делал в закрытом районе?