Ангельское личико - Лили Феррари Страница 23

— И что случилось с владельцем, Медведем-Биллом? — спросила она брата.

Тони с любопытством взглянул на нее.

— Откуда ты знаешь про Билла?

— Не твое дело. Так что с ним случилось?

Напряжение в ее голосе поразило Тони. Он пожал плечами.

— Скорее всего, запил. Никто его не видел.

— А… его музыканты? — задала вопрос сестра.

Он удивленно взглянул на нее.

— Чего ты меня спрашиваешь? Откуда я знаю?

Ответ на свой вопрос Марионетта получила несколькими днями позже, когда она бродила (не совсем случайно) по Арчер-стрит, где собирались безработные музыканты, чтобы обменяться сведениями и просто потусоваться. Она увидела там Энджела, прислонившегося к большому объявлению. Микки увлеченно разговаривал с серьезного вида молодым человеком в очках в роговой оправе, в руках его был огромный футляр для бас-саксофона.

Марионетта несмело приблизилась к ним.

— Говорю тебе, если ты считаешь, что Сэтчмо самый лучший, тебе стоит послушать этого придурка… — Молодой человек остановился на середине фразы, заметив подошедшую девушку. Она смотрела прямо на Микки.

— Привет, — произнесла Марионетта с тяжелым чувством.

— Привет, — ответил он кратко.

— Привет! — начал второй молодой человек с энтузиазмом. — Мы с вами знакомы?

Марионетта не отводила взгляда от Микки и обратилась именно к нему:

— Вы были правы, когда велели мне убираться, — призналась она.

Приятель Микки заинтересовался.

— Я что-то пропустил? — осведомился он у Микки.

Тот не обратил на него внимания.

— Как у вас дела? — спросил Микки. — Как клуб?

— Вы были правы. Насчет моего отца. Мне очень жаль.

Микки бросил взгляд куда-то в пространство.

— Мне тоже, — спокойно ответил он.

— Слушай, ты собираешься меня представить или мне придется так и стоять здесь как идиоту, пока вы заняты занимательным разговором? — возмутился парень в очках.

Микки Энджел взял себя в руки.

— Прости, — извинился он. — Марионетта Перетти, а это Питер Трэвис. Мой друг.

Питер тепло пожал ей руку.

— Приятно познакомиться. Мы раньше не встречались?

— Не думаю, — застенчиво проговорила Марионетта, отнимая у него руку. И снова взглянула на Микки. — Я подумала, может быть, вам нужна работа.

Микки непонимающе смотрел на нее.

— В моем клубе, — продолжила она смущенно. «Несмотря на холодную атмосферу, надо высказаться», — решила Марионетта. — Нам, видимо, понадобится постоянный оркестр, маленький — только пианино, сакс и ударные, так, может…

— Прекрасная мысль! — Питер Трэвис еле сдерживался. — Не думаю, чтобы у нас было все заполнено, так ведь, старик? Уверен, что мы сможем выбрать несколько свободных суббот, чтобы угодить этой милой даме…

— Забудь. — Микки уже решительно шагал прочь.

Его приятель пришел в негодование.

— Микки! Куда ты направился? С ума, что ли, сошел? Мы не работали с той поры, как закрылась «Черная кошка», а теперь ты воротишь нос от постоянной работы! Что на тебя нашло?..

Микки зло повернулся.

— То, что Медведь просыхает в этой поганой лечебнице для алкоголиков, вот что на меня нашло, — отрезал он. — И я не работаю на подонков.

С этими словами Микки Энджел зашагал по улице, пробиваясь между группами музыкантов, что-то горячо обсуждающих на мостовой.

Питер Трэвис с беспокойством повернулся к Марионетте.

— Не уходите, мисс! — крикнул он. — Не ищете больше никого! Мы вернемся, я обещаю! — И он тоже исчез в толпе, изо всех всех сил стараясь догнать приятеля.

Марионетта отвернулась. Бесполезно. Она знала, что Микки Энджел никогда не примет от нее подаяния. Да и с чего бы? Ведь он знал одно: семья Перетти ничуть не лучше, чем Моруцци. Все они итальянцы, все подонки…